Неточные совпадения
— Знаменитая своей справедливостью женщина, замечательнейшая, — сипло говорил он. — Но — не вытянет.
Пневмония. Жаль. Старичье — умирает, молодежь — буянит. Ох, нездорова Россия…
—
Пневмонию схватить хочешь?
— Вот как я… попал! — тихонько произнес Кутузов, выходя из-за портьеры, прищурив правый глаз, потирая ладонью подбородок. — Отказаться — нельзя; назвался груздем — полезай в кузов. Это ведь ваша жена? — шептал он. — Вот что: я ведь медик не только по паспорту и даже в ссылке немножко практиковал. Мне кажется: у нее
пневмония и — крупозная, а это — не шуточка. Понимаете?
К заболеванию крупозной
пневмонией располагают здесь главным образом сильные холода зимой, резкие перемены погоды и тяжелые работы в дурную погоду.
Крупозною
пневмонией в 1889 г. заболело 27, умерла треть.
В октябре за последние десять лет смерть от крупозной
пневмонии была только один раз; этот месяц на Сахалине можно считать самым здоровым.]
Причины смерти почти всякий раз регистрируются священниками по запискам врачей и фельдшеров, много тут фантазии, [Между прочим, я встречал тут такие диагнозы, как неумеренное питье от груди, неразвитость к жизни, душевная болезнь сердца, воспаление тела, внутреннее истощение, курьезный
пневмоний, Шпер и проч.] но в общем этот материал по существу тот же, что и в «Правдивых книгах», не лучше и не хуже.
Какие я раны зашивал. Какие видел гнойные плевриты и взламывал при них ребра, какие
пневмонии, тифы, раки, сифилис, грыжи (и вправлял), геморрои, саркомы.
И она села. И ее можно было выстукать, выслушать, и я увидел типическую крупозную
пневмонию, типичнее которой ничего не могло быть…
Я заведовал в то время палатою, где лежали больные крупозною
пневмонией.
Всякая болезнь была по симптомам подведена мною под рубрики в таком, например, роде: Сильная одышка — 1) круп, 2) ложный круп, 3) отек гортани, 4) спазм гортани, 5) бронхиальная астма, 6) отек легких, 7) крупозная
пневмония, 8) уремическая астма, 9) плеврит, 10) пневмоторакс.
Ведь нельзя шутить этим, когда у тебя может сделаться
пневмония, — говорила графиня, и в произношении этого непонятного не для нее одной слова она уже находила большое утешение.