— Да как же, матушка! Раз, что жар, а другое дело, последняя станция до губерни-то. Близко, близко, а ведь сорок верст еще. Спознишься выехать, будет
ни два ни полтора. Завтра, вон, люди говорят, Петров день; добрые люди к вечерням пойдут; Агнии Николаевне и сустреть вас некогда будет.
— А что ж, Анна Акимовна? Я так думаю, чем ни то ни се,
ни два ни полтора, так уж лучше за старика, — сказала печально Маша и вздохнула. — Мне уж двадцать первый год пошел, не шутка.
Неточные совпадения
Узнав такую историю, все вспомнили, что в то время, месяца
полтора или
два, а, может быть, и больше, Рахметов был мрачноватее обыкновенного, не приходил в азарт против себя, сколько бы
ни кололи ему глаза его гнусною слабостью, то есть сигарами, и не улыбался широко и сладко, когда ему льстили именем Никитушки Ломова.
Вышли в сад. На узкой полосе земли, между
двух домов, стояло десятка
полтора старых лип, могучие стволы были покрыты зеленой ватой лишаев, черные голые сучья торчали мертво. И
ни одного вороньего гнезда среди них. Деревья — точно памятники на кладбище. Кроме этих лип, в саду ничего не было,
ни куста,
ни травы; земля на дорожках плотно утоптана и черна, точно чугунная; там, где из-под жухлой прошлогодней листвы видны ее лысины, она тоже подернута плесенью, как стоячая вода ряской.
Как бы то
ни было, полтора-два года, по-видимому, все обстояло благополучно...
Недели через
полторы или через
две он уехал и не подавал
ни мне,
ни слуге своему никакой весточки.
Ее городят в лесных местах, чтобы пасущийся скот не забрел на хлеб.],
ни просеки,
ни даже деревянного двухсаженного креста, каких много наставлено по заволжским лесам, по обычаю благочестивой старины [За Волгой, на дорогах, в полях и лесах, особенно на перекрестках, стоят высокие, сажени в
полторы или
две, осьмиконечные кресты, иногда по нескольку рядом.
Так они и не справились до появления Кузьмичева, что случилось часа через
полтора, когда красная полоса заката совсем побледнела и пошел девятый час. Сорвать пароход с места паром не удалось помощнику и старшему судорабочему, а завозить якорь принимались они до
двух раз так же неудачно. На все это глядел Теркин и повторял при себя: «Помощника этого я к себе не возьму
ни под каким видом, да и Андрей-то Фомич слишком уж с прохладцей капитанствует».
Он был тогда в шестом классе и собирался в университет через
полтора года. Отцу его, Ивану Прокофьичу, приходилось уж больно жутко от односельчан. Пошли на него наветы и форменные доносы, из-за которых он,
два года спустя, угодил на поселение. Дела тоже приходили в расстройство. Маленькое спичечное заведение отца еле — еле держалось. Надо было искать уроков. От платы он был давно освобожден, как хороший ученик,
ни в чем еще не попадавшийся.