Неточные совпадения
Крестьянин, заводясь домком,
Купил
на ярмарке подойник, да корову,
И с ними сквозь дуброву
Тихонько брёл домой просёлочным
путём,
Как вдруг
Разбойнику попался.
Но вот, насытясь разрушеньем
И наглым буйством утомясь,
Нева обратно повлеклась,
Своим любуясь возмущеньем
И покидая с небреженьем
Свою добычу. Так злодей,
С свирепой шайкою своей
В село ворвавшись, ломит, режет,
Крушит и грабит; вопли, скрежет,
Насилье, брань, тревога, вой!..
И, грабежом отягощенны,
Боясь погони, утомленны,
Спешат
разбойники домой,
Добычу
на пути роняя.
Он говорил колодникам в пересыльном остроге
на Воробьевых горах: «Гражданский закон вас осудил и гонит, а церковь гонится за вами, хочет сказать еще слово, еще помолиться об вас и благословить
на путь». Потом, утешая их, он прибавлял, что «они, наказанные, покончили с своим прошедшим, что им предстоит новая жизнь, в то время как между другими (вероятно, других, кроме чиновников, не было налицо) есть ещё большие преступники», и он ставил в пример
разбойника, распятого вместе с Христом.
Вот едет он путем-дорогою, со своими слугами верными, по пескам сыпучиим, по лесам дремучиим, и откуда ни возьмись налетели
на него
разбойники, бусурманские, турецкие да индейские нехристи поганые; и, увидя беду неминучую, бросает честной купец свои караваны богатые со прислугою своей верною и бежит в темны леса.
Так! с юности твоей преданный лукавству и нечестию, упитанный неповинной кровию, ты шел
путем беззакония, дела твои вопиют
на небеса; но хуже ли ты
разбойника, который, умирая, сказал: «Помяни мя, господи! егда приидеши во царствии твоем!» И едва слова сии излетели из уст убийцы — и уже имя его было начертано
на небеси!
А господь его ведает, вор ли,
разбойник — только здесь и добрым людям нынче прохода нет — а что из того будет? ничего; ни лысого беса не поймают: будто в Литву нет и другого
пути, как столбовая дорога! Вот хоть отсюда свороти влево, да бором иди по тропинке до часовни, что
на Чеканском ручью, а там прямо через болото
на Хлопино, а оттуда
на Захарьево, а тут уж всякий мальчишка доведет до Луёвых гор. От этих приставов только и толку, что притесняют прохожих да обирают нас, бедных.
— Аспиды!
Разбойники! Мошенники!! — ревел Осип Иваныч, как сумасшедший, не зная,
на кого броситься; по
пути он сыпал подзатыльниками и затрещинами.
Ветер выл и заносил в комнату брызги мелкого осеннего дождя; свечи у
разбойников то вспыхивали широким красным пламенем, то гасли, и тогда снова поднимались хлопоты, чтобы зажечь их. Марфа Андревна лежала связанная
на полу и молча смотрела
на все это бесчинство. Она понимала, что
разбойники пробрались
на антресоль очень хитро и что
путь этот непременно был указан им кем-нибудь из своих людей, знавших все обычаи дома, знавших все его размещение, все его ходы и выходы.
— Аян, — мягко сказала девушка, остановилась, придумывая, что продолжать, и вдруг простая, доверчивая, сильная душа юноши бессознательно пустила ее
на верный
путь. — Аян, вы смешны. Другая повернулась бы к вам спиной, я — нет. Идите, глупый
разбойник, учитесь, сделайтесь образованным, крупным хищником, капитаном. И когда сотни людей будут трепетать от одного вашего слова — вы придите. Больше я ничего не скажу вам.
— Ну, не плачь, — говорит Федосей Николаич, — полно: согрешил и покаялся! пойдем! Может быть, удастся мне возвратить, говорит, вас опять
на путь истинный… Может быть, скромные пенаты мои (именно, помню, пенаты, так и выразился,
разбойник) согреют, говорит, опять ваше очерств… не скажу очерствелое, — заблудшее сердце…
— Очень понятно, зачем. Чтобы взять Керима, отвезти его в Тифлис и сдать властям. Надо взять казаков
на обратном
пути. Одному, пожалуй, не справиться с
разбойником.
Большевики не шайка
разбойников, напавших
на русский народ в его историческом
пути и связавшая его по рукам и ногам, и не случайна их победа.