Неточные совпадения
Когда дорога понеслась узким оврагом в чащу огромного заглохнувшего леса и он увидел вверху, внизу, над собой и под собой трехсотлетние дубы, трем человекам в обхват, вперемежку с пихтой, вязом и осокором, перераставшим вершину тополя, и когда
на вопрос: «Чей лес?» — ему сказали: «Тентетникова»; когда, выбравшись из леса, понеслась дорога лугами, мимо осиновых рощ, молодых и старых ив и лоз, в виду тянувшихся вдали возвышений, и перелетела мостами в разных
местах одну и ту же реку, оставляя ее то вправо, то влево от себя, и когда
на вопрос: «Чьи луга и поемные
места?» — отвечали ему: «Тентетникова»; когда поднялась потом дорога
на гору и пошла по ровной возвышенности с одной стороны мимо неснятых хлебов: пшеницы, ржи и ячменя, с другой же стороны мимо всех прежде проеханных им
мест, которые все вдруг показались в картинном отдалении, и когда, постепенно темнея, входила и вошла потом дорога под тень широких развилистых дерев, разместившихся врассыпку по зеленому
ковру до самой деревни, и замелькали кирченые избы мужиков и крытые красными крышами господские строения; когда пылко забившееся сердце и без вопроса знало, куды приехало, — ощущенья, непрестанно накоплявшиеся, исторгнулись наконец почти такими словами: «Ну, не дурак ли я был доселе?
— Вот у вас все так: можно и не мести, и пыли не стирать, и
ковров не выколачивать. А
на новой квартире, — продолжал Илья Ильич, увлекаясь сам живо представившейся ему картиной переезда, — дня в три не разберутся, все не
на своем
месте: картины у стен,
на полу, галоши
на постели, сапоги в одном узле с чаем да с помадой. То, глядишь, ножка у кресла сломана, то стекло
на картине разбито или диван в пятнах. Чего ни спросишь, — нет, никто не знает — где, или потеряно, или забыто
на старой квартире: беги туда…
— Ни с
места! — завопил он, рассвирепев от плевка, схватив ее за плечо и показывая револьвер, — разумеется для одной лишь острастки. — Она вскрикнула и опустилась
на диван. Я ринулся в комнату; но в ту же минуту из двери в коридор выбежал и Версилов. (Он там стоял и выжидал.) Не успел я мигнуть, как он выхватил револьвер у Ламберта и из всей силы ударил его револьвером по голове. Ламберт зашатался и упал без чувств; кровь хлынула из его головы
на ковер.
Подъем
на перевал со стороны моря довольно крутой. В этих
местах гребень Сихотэ-Алиня голый. Не без труда взобрались мы
на Хребет. Я хотел остановиться здесь и осмотреться, но за туманом ничего не было видно. Дав отдохнуть мулам, мы тронулись дальше. Редкий замшистый хвойный лес, заросли багульника и густой
ковер мхов покрывают западные склоны Сихотэ-Алиня.
Она, кажется, и забыла, что я в комнате, и стояла всё
на том же
месте у стола, очень задумавшись, склонив голову и неподвижно смотря в одну выбранную
на ковре точку.
Дама поспешила пододвинуться и дать Сусанне
место на ковре, которая, в свою очередь, конфузясь и краснея, встала тут.
На одном из таких газонов в несколько глухом
месте сада, по рисунку самого Кавинина, было сделано из цветных клумб как бы нечто похожее
на масонский
ковер, в средине которого высилась мраморная тумба, тоже как бы напоминающая жертвенник масонский;
на верхней доске этой тумбы были сделаны солнечные часы.
На просторной эстраде, обитой черным сукном,
на том
месте, где обыкновенно в масонских ложах расстилался
ковер, стоял черный гроб, окруженный тремя подсвечниками со свечами.
Все разбрелись куда попало, и
на месте остались только Кирилин, Ачмианов и Никодим Александрыч. Кербалай принес стулья, разостлал
на земле
ковер и поставил несколько бутылок вина. Пристав Кирилин, высокий, видный мужчина, во всякую погоду носивший сверх кителя шинель, своею горделивою осанкою, важной походкой и густым, несколько хриплым голосом напоминал провинциальных полицеймейстеров из молодых. Выражение у него было грустное и сонное, как будто его только что разбудили против его желания.
Мебель у него стояла порядочная, хотя и подержанная, и находились, кроме того, некоторые даже дорогие вещи — осколки прежнего благосостояния: фарфоровые и бронзовые игрушки, большие и настоящие бухарские
ковры; даже две недурные картины; но все было в явном беспорядке, не
на своем
месте и даже запылено, с тех пор как прислуживавшая ему девушка, Пелагея, уехала
на побывку к своим родным в Новгород и оставила его одного.
Николай Николаевич только теперь заметил, что ноги его ступали неслышно и мягко, как по
ковру. Вправо и влево от тропинки шел невысокий, путаный кустарник, и вокруг него, цепляясь за ветки, колеблясь и вытягиваясь, бродили разорванные неясно-белые клочья тумана. Странный звук неожиданно пронесся по лесу. Он был протяжен, низок и гармонично-печален и, казалось, выходил из-под земли. Студент сразу остановился и затрясся
на месте от испуга.
Вскочил черный, велел посадить Жилина в сторонке, не
на ковер, а
на голый пол, залез опять
на ковер, угощает гостей блинами и бузой. Посадил работник Жилина
на место, сам снял верхние башмаки, поставил у двери рядком, где и другие башмаки стояли, и сел
на войлок поближе к хозяевам; смотрит, как они едят, слюни утирает.
Усадив его
на почетном
месте на груде подушек, крытых
коврами, наиб сам подавал гостю бузу, сам готовил душистый кальян, подчеркивая особое отношение знаками уважения и почтительности.
Вся остальная мебель — кресла с ситцевой светлой обивкой, шкап, комод, пяльцы (тоже остались от ее мамы), письменный столик, купленный для нее в губернском городе, — расставлена по стенам. Средина комнаты покрыта
ковром и свободна: она так любит, чтобы было больше
места. Иногда
на нее найдет — она начнет одна кружиться или прыгать, воображая, что танцует с кавалером.
С рассветом в городе начались приготовления к приему дорогого гостя. Небольшой деревянный домик, в котором помешались нейшлотские присутственные
места, был убран цветными
коврами и флагами.
На пристани перед крепостью стоял большой девятивесельный катер, покрытый красным сукном.
Когда Сигизмунд Нарцисович в сердцах плюнул, граф не переменил своего положения и только покосился
на то
место ковра, куда полетел плевок Кржижановского.
Весна дохнула
на землю своим теплом и благоуханием, накинула зеленую сетку
на рощи,
ковры на луга, заговорила лепетом своих ручьев и шумною речью своих водопадов, запела песнями любви и свободы своих крылатых гостей. Пришло и лето. Ваня, в сопровождении Ларивона, посетил прежние любимые
места свои; по-прежнему отзывалось в его сердце сердечное биение природы. Но не так часто уж гулял он: Ваня полюбил книгу.
Как по пушному
ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться
на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей
на своем
месте.
Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом
на покрытой
ковром лавке,
на том самом
месте,
на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжений, а только соглашался или не соглашался
на то, что предлагали ему.
Знатные люди, которым их положение не дозволяло смешаться с толпою в этом веселом кануне, должны были выехать сюда только вечером, чтобы прибыть
на заре и прямо занять
места на огромном амфитеатре, построенном из бревен и досок, обитых пестрыми тканями и
коврами.
Нефора отдала уже приказание своему домоправителю изготовить ей колесницы, и ее рабыни разостлали
на широких
коврах роскошный наряд, который будет украшать ее
на одном из передних
мест амфитеатра.