Неточные совпадения
Почти каждый
день в своих приказах он штрафует их, смещает
на низшие оклады или же совсем увольняет: одного за неблагонадежность и неисполнительность, другого — за безнравственность, недобросовестность и неразвитие, третьего — за кражу казенного провианта, вверенного его хранению, а четвертого — за укрывательство; пятый, будучи назначен
на баржу, не только не смотрел за порядком, но даже сам подавал пример к расхищению
на барже грецких орехов; шестой — состоит под следствием за продажу казенных топоров и гвоздей; седьмой — замечен неоднократно в недобросовестном заведовании фуражным довольствием казенного скота; восьмой — в предосудительных сделках с каторжными.
На другой
день стали вывозить народ
на баржах на берег.
Через несколько
дней, когда
баржи разгрузились и пароход готов был идти в Пермь, — Ефим, к великому своему огорчению, увидел, что к берегу подъехала телега и
на ней черноглазая Пелагея с сундуком и какими-то узлами.
Зять накупил тысяч
на двадцать хлеба, половину
на деньги, половину в долг под тещину поруку; снарядил
на ее же кредит
баржи и отправился от пристани вниз по реке, но, как известно, беда одна не любит ходить, а всегда ведет за собою другую, и зять нашей старушки потонул, спасая груз своего разбившегося каравана, и сразу нанес семейству старушки такой удар, что
дела их зашатались.
До Самары доехали «зайцами»
на пассажирском, в Самаре нанялись
на баржу, через семь
дней почти благополучно доплыли до берегов Каспия и там пристроились к небольшой артели рыболовов
на калмыцком грязном промысле Кабан-кул-бай.
— Так-то оно так, — молвил Марко Данилыч, — да, право, много делов-то набралось, матушка… Вот теперича хоть по рыбной части взять — восемь
баржей из Астрахани вышли
на другой
день Всех святых, а до сих пор об них никакого нет известия, не знаю, все ли там благополучно.
Про
баржи да про убытки и
на разум не вспадает, думает про одну невесту да по пальцам высчитывает, через сколько
дней с ней увидится.
Когда рыбный караван приходит к Макарью, ставят его вверх по реке,
на Гребновской пристани, подальше ото всего, чтоб не веяло
на ярманку и
на другие караваны душком «коренной».
Баржи расставляются в три либо в четыре ряда, глядя по тому, сколь велик привоз.
На караван ездят только те, кому
дело до рыбы есть. Поглядеть
на вонючие рыбные склады в несколько миллионов пудов из одного любопытства никто не поедет — это не чай, что горами навален вдоль Сибирской пристани.
Дня через три отправил он
на баржу Марка Данилыча короба с книгами. Медной полушки никогда не упускал Смолокуров и потому наперед заявил Герасиму Силычу, что при случае вычтет с него какую следует плату за провоз клади и за проезд его самого.
— Слушайте, Марко Данилыч, настоящее
дело вам расскажу: у меня
на баржах тюленя́ нет ни пуда; значит, мне все равно — есть
на него цена, нет ли ее…
Чапурин со
дня на день ждал шурина Никифора, чтобы скорей получил он от Дуни доверенность
на продажу унженских лесов,
баржей и низовых промыслов и ехал бы поспешней
на Унжу.
— Не след бы мне про тюлений-то жир тебе рассказывать, — сказал Марко Данилыч, — у самого этого треклятого товару целая
баржа на Гребновской стоит. Да уж так и быть, ради милого дружка и сережка из ушка. Желаешь знать напрямик, по правде, то есть по чистой совести?.. Так вот что скажу: от тюленя, чтоб ему дохнуть, прибытки не прытки. Самое распоследнее
дело… Плюнуть
на него не стоит — вот оно что.
Косная меж тем подгребла под восьмую
баржу, но рабочий, что притащил трап, не мог продраться сквозь толпу, загородившую борт. Узнав, в чем
дело, бросил он трап
на палубу, а сам, надев шапку, выпучил глаза
на хозяина и во всю мочь крикнул...
Четвертый
день, как они поставили
баржи в пристани как следует, но, несмотря
на мольбы, просьбы, крики, брань и ругань, не могут получить заслуженных денег от Василья Фадеева.
— Его-то и надо объехать, — сказал Смолокуров. — Видишь ли,
дело какое. Теперь у него под Царицыном три
баржи тюленьего жиру. Знаешь сам, каковы цены
на этот товар. А недели через две, не то и скорее, они в гору пойдут. Вот и вздумалось мне по теперешней низкой цене у Меркулова все три
баржи купить. Понимаешь?
Сладились наконец. Сошлись
на сотне. Дядя Архип пошел к рабочим, все еще галдевшим
на седьмой
барже, и объявил им о сделке. Тотчас один за другим стали Софронке руки давать, и паренек, склонив голову, робко пошел за Архипом в приказчикову казенку. В полчаса
дело покончили, и Василий Фадеев, кончивший меж тем свою лепортицу, вырядился в праздничную одежу, сел в косную и, сопровождаемый громкими напутствованиями рабочих, поплыл в город.
— И распрекрасное
дело, — молвил Марко Данилыч. — И у меня послезавтра кончится погрузка. Вот и поедем вместе
на моей
барже. И товар-от твой по воде будет везти гораздо способнее. Книги не перетрутся. А мы бы дорогой-то кое-что из них и переглядели. Приходи же завтра непременно этак в ранни обедни. Беспременно зайди. Слышишь?
Видно, что эти люди, пока плыли сюда
на арестантских
баржах, скованные попарно наручниками, и пока шли этапом по тракту, ночуя в избах, где их тело невыносимо жгли клопы, одеревенели до мозга костей; а теперь, болтаясь
день и ночь в холодной воде и не видя ничего, кроме голых берегов, навсегда утратили всё тепло, какое имели, и осталось у них в жизни только одно: водка, девка, девка, водка…
Рыжий глинистый обрыв,
баржа, река, чужие, недобрые люди, голод, холод, болезни — быть может, всего этого нет
на самом
деле. Вероятно, всё это только снится, — думал татарин. Он чувствовал, что спит, и слышал свой храп… Конечно, он дома, в Симбирской губернии, и стоит ему только назвать жену по имени, как она откликнется; а в соседней комнате мать… Однако, какие бывают страшные сны! К чему они? Татарин улыбнулся и открыл глаза. Какая это река? Волга?