Неточные совпадения
Я задел обо что-то
головой, поднял руку и
нащупал мокрый, холодный, бородавчатый, покрытый слизью каменный свод и нервно отдернул руку…
Петр поднял
голову, точно от удара кнутом. Вынув из кармана свой кошелек, он пошел по направлению к слепым.
Нащупав палкою переднего, он разыскал рукою деревянную чашку с медью и бережно положил туда свои деньги. Несколько прохожих остановились и смотрели с удивлением на богато одетого и красивого панича, который ощупью подавал милостыню слепому, принимавшему ее также ощупью.
«Вот лечь бы и заснуть, — думал он, — и забыть о жене, о голодных детях, о больной Машутке». Просунув руку под жилет, Мерцалов
нащупал довольно толстую веревку, служившую ему поясом. Мысль о самоубийстве совершенно ясно встала в его
голове. Но он не ужаснулся этой мысли, ни на мгновение не содрогнулся перед мраком неизвестного.
Больше я не написал ни одного слова. Мыслей было много в
голове, но все они расплывались и не укладывались в строки. Не окончив письма, я подписал свое звание, имя и фамилию и пошел в кабинет. Было темно. Я
нащупал стол и положил письмо. Должно быть, в потемках я натыкался на мебель и производил шум.
Остановился. Кругом меня был страшный подземный мрак, свойственный могилам. Мрак непроницаемый, полнейшее отсутствие солнечного света. Я повертывал
голову во все стороны, но глаз мой ничего не различал. Я задел обо что-то
головой, поднял руку и
нащупал мокрый, холодный, бородавчатый, покрытый слизью каменный свод — и нервно отдернул руку… Даже страшно стало.
Заиграла музыка, и назойливые посетители один за другим вышли из уборной. Остался только доктор Луховицын. Он взял руку Арбузова,
нащупал пульс и покачал
головой...
Меркулов вскакивает с табуретки и растерянно
нащупывает на
голове фуражку. Перед ним стоит со взлохмаченной
головой, в одном нижнем белье, фельдфебель Тарас Гаврилович. Это он разбудил сейчас Меркулова, ткнув его кулаком в щеку.
От него пошла большая волна, которая окатила меня с
головой и промочила одежду. Это оказался огромный сивуч (морской лев). Он спал на камне, но, разбуженный приближением людей, бросился в воду. В это время я почувствовал под ногами ровное дно и быстро пошел к берегу. Тело горело, но мокрая одежда смерзлась в комок и не расправлялась. Я дрожал, как в лихорадке, и слышал в темноте, как стрелки щелкали зубами. В это время Ноздрин оступился и упал. Руками он
нащупал на земле сухой мелкий плавник.
Некоторые подползали сами, иные подходили, шатаясь и падая. Один солдат почти подбежал к нам. У него было размозжено лицо, и остался один только глаз, горевший дико и страшно, и был он почти
голый, как из бани. Толкнув меня, он
нащупал глазом доктора и быстро левою рукою схватил его за грудь.
Еще раз стук в дверь, смех, ругательство, щелканье шпор, и все отодвинулось от двери и погасло где-то в конце коридора. В темноте,
нащупав рукою его колено, Люба села возле, но
головы на плечо класть не стала. И коротко пояснила...