Погода все разыгрывалась. Из серых облаков, покрывавших небо, стал падать
мокрыми хлопьями снег, который, едва касаясь земли, таял и увеличивал невылазную грязь. Наконец, показывается темная свинцовая полоса; другого края ее не рассмотришь. Эта полоса — Волга. Над Волгой ходит крепковатый ветер и водит взад и вперед медленно приподнимающиеся широкопастые темные волны.
Снова плотным клубком серых тел катимся мы по дороге сквозь зыбкую пелену снежной ткани, идём тесно, наступая друг другу на пятки, толкаясь плечами, и над мягким звуком шагов по толстому слою
мокрых хлопьев, над тихим шелестом снега — немолчно, восторженно реет крикливый, захлёбывающийся голос Гнедого.
Неточные совпадения
В день, когда Клим Самгин пошел к ней, на угрюмый город падал удручающе густой снег; падал быстро, прямо,
хлопья его были необыкновенно крупны и шуршали, точно клочки
мокрой бумаги.
За окном мелькали тяжелые, серые
хлопья осеннего снега. Мягко приставая к стеклам, они бесшумно скользили вниз и таяли, оставляя за собой
мокрый след. Она думала о сыне…
Снег валил густыми, липкими
хлопьями; гонимые порывистым, влажным ветром, они падали на землю, превращаясь местами в лужи, местами подымаясь
мокрыми сугробами; клочки серых, тяжелых туч быстро бежали по небу, обливая окрестность сумрачным светом; печально смотрели обнаженные кусты; где-где дрожал одинокий листок, свернувшийся в трубочку; еще печальнее вилась снежная дорога, пересеченная кое-где широкими пятнами почерневшей вязкой почвы; там синела холодною полосою Ока, дальше все застилалось снежными
хлопьями, которые волновались как складки савана, готового упасть и окутать землю…
Погода была ужасная: ветер выл,
мокрый снег падал
хлопьями; фонари светились тускло; улицы были пусты.
Путь был не близок, вдобавок была страшная грязь, и
мокрый снег валил самыми густыми
хлопьями.
Я прошел всю дорогу пешком, несмотря на то что
мокрый снег все еще валил
хлопьями.
Мокрый снег валил
хлопьями; я раскрылся, мне было не до него.
— На этом пароме, сказывают, кто-то водку держит, — заметил какой-то арестант, когда осыпаемый
хлопьями мокрого снега паром отчалил от берега и закачался на валах расходившейся реки.
Прошел раз снег большими белыми
хлопьями, прилег на минуту белым разорванным ковром на зеленой еще траве и тотчас же растаял, — и стало еще
мокрее, еще холоднее.
С утра дул неприятный холодный ветер с реки, и
хлопья мокрого снега тяжело падали с неба и таяли сразу, едва достигнув земли. Холодный, сырой, неприветливый ноябрь, как злой волшебник, завладел природой… Деревья в приютском саду оголились снова. И снова с протяжным жалобным карканьем носились голодные вороны, разыскивая себе коры… Маленькие нахохлившиеся воробышки, зябко прижавшись один к другому, качались на сухой ветке шиповника, давно лишенного своих летних одежд.
Горданов, все красневший по мере развития этих дум, вдруг остановился, усмехнулся и плюнул. Вокруг него трещали экипажи, сновали пешеходы, в воздухе летали
хлопья мягкого снегу, а на
мокрых ступенях Иверской часовни стояли черные, перемокшие монахини и кланялся народ.