Неточные совпадения
«Так, — рассказывала
потом в
людской Анфисушка, — рядышком и понурили свои головки, словно овечки в полдень…»
Другие гости заходили нечасто, на минуту, как первые три гостя; с ними со всеми все более и более порывались живые связи. Обломов иногда интересовался какой-нибудь новостью, пятиминутным разговором,
потом, удовлетворенный этим, молчал. Им надо было платить взаимностью, принимать участие в том, что их интересовало. Они купались в
людской толпе; всякий понимал жизнь по-своему, как не хотел понимать ее Обломов, а они путали в нее и его: все это не нравилось ему, отталкивало его, было ему не по душе.
Случается и то, что он исполнится презрения к
людскому пороку, ко лжи, к клевете, к разлитому в мире злу и разгорится желанием указать человеку на его язвы, и вдруг загораются в нем мысли, ходят и гуляют в голове, как волны в море,
потом вырастают в намерения, зажгут всю кровь в нем, задвигаются мускулы его, напрягутся жилы, намерения преображаются в стремления: он, движимый нравственною силою, в одну минуту быстро изменит две-три позы, с блистающими глазами привстанет до половины на постели, протянет руку и вдохновенно озирается кругом…
Марина рванулась, быстро пробежала через двор и скрылась в
людскую, где ее встретил хохот, на который и она, отирая передником слезы и втыкая гребень в растрепанные волосы, отвечала хохотом же.
Потом опять боль напомнила о себе.
Надо, чтоб я не глазами, на чужой коже, а чтоб собственными нервами, костями и мозгом костей вытерпел огонь страсти, и после — желчью, кровью и
потом написал картину ее, эту геенну
людской жизни.
Часа через три шум на дворе,
людские голоса, стук колес и благовест вывели ее из летаргии. Она открыла глаза, посмотрела кругом, послушала шум, пришла на минуту в сознание,
потом вдруг опять закрыла глаза и предалась снова или сну, или муке.
Я Сашу
потом знал очень хорошо. Где и как умела она развиться, родившись между кучерской и кухней, не выходя из девичьей, я никогда не мог понять, но развита была она необыкновенно. Это была одна из тех неповинных жертв, которые гибнут незаметно и чаще, чем мы думаем, в
людских, раздавленные крепостным состоянием. Они гибнут не только без всякого вознаграждения, сострадания, без светлого дня, без радостного воспоминания, но не зная, не подозревая сами, что в них гибнет и сколько в них умирает.
Уцелев одна из всей семьи, она стала бояться за свою ненужную жизнь и безжалостно отталкивала все, что могло физически или морально расстроить равновесие, обеспокоить, огорчить. Боясь прошедшего и воспоминаний, она удаляла все вещи, принадлежавшие дочерям, даже их портреты. То же было после княжны — какаду и обезьяна были сосланы в
людскую,
потом высланы из дома. Обезьяна доживала свой век в кучерской у Сенатора, задыхаясь от нежинских корешков и потешая форейторов.
Все вокруг них! Не дождями
Эти травы вспоены,
На слезах
людских, на
поте,
Что лились рекой в те дни, —
Без призора, на свободе
Расцвели теперь они.
Похороны были устроены самые пышные. Харитон Артемьич ничего не жалел, и ему все казалось, что бедно. Замараев терял голову, как устроить еще пышнее. Кажется, уж всего достаточно… Поминальный стол на полтораста персон, для нищей братии отведен весь низ и
людская,
потом милостыня развозилась по всему городу возами.
Появление старика с дочерью стало повторяться чаще и чаще. И Адуев удостоил их внимания. Он иногда тоже перемолвит слова два со стариком, а с дочерью все ничего. Ей сначала было досадно,
потом обидно, наконец стало грустно. А поговори с ней Адуев или даже обрати на нее обыкновенное внимание — она бы забыла о нем; а теперь совсем другое. Сердце
людское только, кажется, и живет противоречиями: не будь их, и его как будто нет в груди.
И дом, по-нашему, по-дракински, чтобы такой: во-первых, зало в четыре окна; во-вторых, гостиную в три окна; в-третьих, диванная,
потом спальня, детские, кофишенная, столовая, для меля конурка, два флигеля: в одном кухня, в другом
людские.
Никому уж он давно был не нужен, всем уж давно он был в тягость, но всё-таки мертвые, хоронящие мертвых, нашли нужным одеть это тотчас же загнившее пухлое тело в хороший мундир, в хорошие сапоги, уложить в новый хороший гроб, с новыми кисточками на 4-х углах,
потом положить этот новый гроб в другой свинцовый и свезти его в Moскву и там раскопать давнишние
людские кости и именно туда спрятать это гниющее, кишащее червями тело в новом мундире и вычищенных сапогах и засыпать всё землею.
В молодости он тут вел свою торговлю, а
потом, схоронив на тридцатом году своей жизни жену, которую, по
людским рассказам, он сам замучил, Крылушкин прекратил все торговые дела, запер дом и лет пять странничал.
Ты, что
людской всегда питаешь
пот и труд,
Ты, что так много душ сгубила.
Потом расскажет в
людской, а напоследок проберется в комнаты и там начадит.
До двух часов, когда сели обедать, все было тихо, но за обедом вдруг оказалось, что мальчиков нет дома. Послали в
людскую, в конюшню, во флигель к приказчику — там их не было. Послали в деревню — и там не нашли. И чай
потом тоже пили без мальчиков, а когда садились ужинать, мамаша очень беспокоилась, даже плакала. А ночью опять ходили в деревню, искали, ходили с фонарями на реку. Боже, какая поднялась суматоха!
Потом — если приглядеться вернее к
людским типам в толпе — то едва ли не чаще других встречаются эти честные, горячие, иногда желчные личности, которые не прячутся покорно в сторону от встречной уродливости, а смело идут навстречу ей и вступают в борьбу, часто неравную, всегда со вредом себе и без видимой пользы делу.
—
Людским потом-кровью кормитесь — два!
Потом напоили приезжего господина чаем с ромом, и
потом сам Болдухин пошел с ним осматривать флигель, никем кроме приезжих гостей не занимаемый, а также и
людские избы.
Раз вечером приходит Ефим и объявляет в
людской, что хочет идти к барыне — позволенья просить жениться;
потом обращается к купеческой дочке...
За обедом и за ужином он ел ужасно много; ему подавали и сегодняшнее, и вчерашнее, и холодный пирог, оставшийся с воскресенья, и
людскую солонину, и он все съедал с жадностью, и от каждого обеда у Веры оставалось такое впечатление, что когда
потом она видела, как гнали овец или везли с мельницы муку, то думала...
Нежно любимую мать схоронила она сегодня, и так как шумное горе и грубое участие
людское были ей противны, то она на похоронах, и раньше, и
потом, слушая утешения, воздерживалась от плача. Она осталась, наконец, одна, в своем белом покое, где все девственно чисто и строго, — и печальные мысли исторгли из ее глаз тихие слезы.
Пустопляс сейчас же этим соблазнился — пошел к Кромсаю и взял гитару, на которой еще уцелели четыре струны. Павлуша подстроил, как знал, эти четыре струны и заиграл сначала у Кромсая, а
потом, проходя мимо нас, зашел в
людскую и там привел всех в восторг своею игрою и подпеваньями.
Должно быть, новая проделка, выдуманная Маей, была очень смешна и забавна, потому что когда ее сообщили
потом Сереже, а за ним и Бобке, то оба они так и повалились на траву от охватившего их сильного приступа смеха.
Потом, подхватив ведерко с раком, копошившимся на дне, они опрометью помчались к дому, так громко хохоча и крича по дороге, что из
людской, из птичника и из конюшни — отовсюду повысунулись удивленные и любопытные лица прислуги, желая узнать, отчего так весело смеются проказники-барчата.
Существует греческая легенда о Девкалионе и его жене Пирре, которые, спасшись от всемирного потопа с небольшим количеством
людских пар, стали рубить их пополам: Девкалион — мужчин, а Пирра — женщин и разбрасывать обе половины в разные стороны. Из каждой половины
потом образовался отдельный мужчина и женщина.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», — начиналось письмо.
Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да, и никакие силы
людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.