Неточные совпадения
— Если вы считаете меня порядочным
человеком, вы позволите мне бывать у вас, чтобы тогда, когда вы достаточно
уверитесь во мне, я мог опять спросить вас о Кирсановых. Или, лучше, вы сами заговорите о них, когда вам покажется, что вы можете исполнить эту мою просьбу, которую я сделаю теперь, и не буду возобновлять. Вы позволяете?
Совсем даже напротив: Варвара Ардалионовна вышла замуж после того, как
уверилась основательно, что будущий муж ее
человек скромный, приятный, почти образованный и большой подлости ни за что никогда не сделает.
И он всё больше и больше
уверялся, что деревенские живут без понятия, как звери лесные, здесь же — настоящие
люди.
— Ваша — это не значит — твоя. Ваша или ваш — это только условное и не очень почтительное сокращение обычного окончания письма. Занятые
люди нередко, вместо того чтобы написать: «теперь, милостивый государь мой, разрешите мне великую честь покорнейше просить Вас
увериться в совершенной преданности, глубоком почтении и неизменной готовности к услугам Вашим покорнейшего слуги Вашего…» Вместо всей этой белиберды канцелярской умный и деловитый
человек просто пишет: «Ваш Х.», и все тут.
— Задумались… ха-ха! Ну, ничего! Я ведь, друзья, тоже не сразу… выглядываю наперед! Иногда хоть и замечаю, что
человек исправляется, а коли в нем еще мало-мальски есть — ну, я и тово… попридержусь! Приласкать приласкаю, а до короткости не дойду. А вот коли по времени
уверюсь, что в
человеке уж совсем ничего не осталось, — ну, и я навстречу иду. Будьте здоровы, друзья!
Так что же привело этих-то, не имеющих от этого никакой выгоды, принужденных своими руками делать все эти страшные дела, добрых
людей, от которых зависит всё дело, что привело этих добрых
людей в то удивительное заблуждение, при котором они
уверились, что существующий невыгодный, губительный и мучительный для них порядок и есть тот самый порядок, который и должен существовать?
Во всех катехизисах или книгах, употребляемых в школах, сказано это. И
люди так
уверяются в этом, что вырастают, живут и умирают в этом убеждении, ни разу не усомнившись в нем.
Когда же, после многих страданий, он решался наконец
увериться, что обманувший его
человек бесчестен, то прежде всех обвинял себя, а нередко и одного себя.
Вы сами умоляли меня повременить, не говорить вам «нет», но разглядеть вас поближе, и «тогда, — сказали вы, — тогда, когда вы
уверитесь, что я
человек благородный, может быть, вы мне не откажете».
— Итак, надо
увериться. Если подозрение подтвердится, — а я думаю, что эти три
человека принадлежат к высшему разряду темного мира, — то наш план — такой план есть — развернется ровно в двенадцать часов ночи. Если же далее не окажется ничего подозрительного, план будет другой.
Гость стал, наконец, раздеваться, а господин Голядкин вышел за перегородку, частию по доброте души, что, может быть, дескать, у него и рубашки-то порядочной нет, так чтоб не сконфузить и без того уже пострадавшего
человека, а частию для того, чтоб
увериться по возможности в Петрушке, испытать его, развеселить, если можно, и приласкать
человека, чтоб уж все были счастливы и чтоб не оставалось на столе просыпанной соли.
Он задумался не в шутку, впал в ипохондрию и, наконец, совершенно
уверился в том, что кисть его послужила дьявольским орудием, что часть жизни ростовщика перешла в самом деле как-нибудь в портрет и тревожит теперь
людей, внушая бесовские побуждения, совращая художника с пути, порождая страшные терзанья зависти, и проч., и проч.
«Да что я ему?.. что такое во мне?..» Только
уверившись, что его ласкают от души, выказывают расположение искреннее, он решался сблизиться с
человеком.
Жиды… понимаете, и нам теперь непременно на сих же днях надо иметь двадцать пять тысяч, и мне их так скоро достать ровно бы негде; но я пригласила вас и спокойна, потому что староверы
люди умные и богатые и вам, как я сама
уверилась, во всем сам бог помогает, то вы мне, пожалуйста, дайте двадцать пять тысяч, а я, с своей стороны, зато всем дамам буду говорить о ваших чудотворных иконах, и вы увидите, сколько вы станете получать на воск и на масло».
Они похожи на ту породу житейских плутов, прирожденных Тартюфов и Фальстафов, которые до того заплутовались, что наконец и сами
уверились, что так и должно тому быть, то есть чтоб жить им да плутовать; до того часто уверяли всех, что они честные
люди, что наконец и сами
уверились, будто они действительно честные
люди и что их плутовство-то и есть честное дело.
— Надежный
человек, — молвил Патап Максимыч. — А говорю это тебе, отче, к тому, что если, Бог даст,
уверюсь в нашем деле, так я этого самого Алексея к тебе с известьем пришлю. Он про это дело знает, перед ним не таись. А как будет он у тебя в монастыре, покажи ты ему все свое хозяйство, поучи парня-то… И ему пригодится, и мне на пользу будет.
А там в первые три года свежаков [Новый, недавний пришелец.] с островов на берег великого озера не пускают, пока не
уверятся, что не сбежит тот
человек во матушку во Россию.
— Кто на попятный? — вскрикнул Патап Максимыч. — Никогда я на попятный ни в каком деле не поворачивал, не таков я
человек, чтоб на попятный идти. Мне бы только
увериться… Обожди маленько, окажется дело верное, тотчас подпишу условие и деньги тебе в руки. А до тех пор я не согласен.
Приходят в существование, родятся, вырастают новые
люди и, глядя на эту сутолоку существования, называемую жизнью, в которой принимают участие старые, седые, почтенные, окружаемые уважением
люди,
уверяются, что эта-то безумная толкотня и есть жизнь, и другой никакой нет, и уходят, потолкавшись у дверей ее.
Не оскорблю сам прежде никого — мать моя и
люди, желающие мне добра, могут в этом
увериться, — но не попущу оскорбления себе.
И
люди,
уверившись в этом, естественно, считают, что всякое вне этих условий соединение мужчины с женщиной есть простое, ни к чему их не обязывающее удовольствие или удовлетворение гигиенической потребности, и потому, не стесняясь, предаются этому удовольствию.
Это, собственно, и есть церковь, но только с тою особенностью, что
люди, признавшие себя церковью,
уверяются, что они уже не могут заблуждаться, и потому, какую бы глупость они ни сказали, уже не могут от нее отречься.
Как дети, упавшие с корабля,
уверились в том, что они не погибнут, и оттого не берутся за веревку; так точно и
люди, исповедующие бессмертие душ,
уверились в том, что они не погибнут, и оттого не исполняют учение Христа бога. Они не верят в то, во что нельзя не верить, только потому, что они верят в то, во что нельзя верить.