Да, уже прошло лето. Стоят ясные, теплые дни, но по утрам свежо, пастухи выходят уже в тулупах, а в нашем саду на астрах роса не высыхает в течение всего дня. Все слышатся жалобные звуки, и не разберешь, ставня ли это ноет на своих ржавых петлях, или
летят журавли — и становится хорошо на душе и так хочется жить!
Неточные совпадения
— Свежо на дворе, плечи зябнут! — сказала она, пожимая плечами. — Какая драма! нездорова, невесела, осень на дворе, а осенью человек, как все звери, будто уходит в себя. Вон и птицы уже улетают — посмотрите, как
журавли летят! — говорила она, указывая высоко над Волгой на кривую линию черных точек в воздухе. — Когда кругом все делается мрачно, бледно, уныло, — и на душе становится уныло… Не правда ли?
5) Если птица
летит мимо, то, смотря по быстроте, надобно брать на цель более или менее вперед летящей птицы. Например, в гуся или
журавля и вообще в медленно летящую птицу метить в нос или голову, а в бекаса — на четверть и даже на полторы четверти вперед головы.
Одры и Зинка не забыли службы и через час уже катили за заставою, держась навстречу
журавлей, которые, чуя приближение весны,
летели на север.
Перелетные птицы,
журавли, например,
летят и
летят, и какие бы мысли, высокие или малые, ни бродили в их головах, все же будут
лететь и не знать, зачем и куда.
Маша. Мне кажется, человек должен быть верующим пли должен искать веры, иначе жизнь его пуста, пуста… Жить и не знать, для чего
журавли летят, для чего дети родятся, для чего звезды на небе… Или знать, для чего живешь, или же все пустяки, трын-трава.
«Ага!
летят уж Ивиковы
журавли… да, да, пора конец положить», — подумал Истомин, стоя с открытой головой внизу пролетающей стаи. А стая все
летит и
летит, и все сильнее и чаще падают от нее книзу гортанные звуки.
По небесным пространствам спеша голубым,
Где нас видеть едва может око,
Ко знакомым местам мы
летим и кричим,
Длинной цепью виясь издалека.
Видим сверху мы праздник веселый земли,
Здесь кончается наша дорога,
И мы кружимся вкруг,
журавли,
журавли,
Хвалим криками господа бога!
26.
Журавли, которые, впрочем,
летели уже давно, и стрепета. Стрельба тетеревов с подъезда продолжалась до 20 ноября.
В одном месте мы спугнули несколько пар
журавлей, которые с печальным криком
полетели дальше.
Журавли летели быстро-быстро и кричали грустно, будто звали с собою. Стоя на краю обрыва, Ольга подолгу смотрела на разлив, на солнце, на светлую, точно помолодевшую церковь, и слезы текли у нее, и дыхание захватывало оттого, что страстно хотелось уйти куда-нибудь, куда глаза глядят, хоть на край света. А уж было решено, что она пойдет опять в Москву, в горничные, и с нею отправится Кирьяк наниматься в дворники или куда-нибудь. Ах, скорее бы уйти!
Лучше б снег да вьюгу
Встретить грудью рад!
Словно как с испугу
Раскричавшись, к югу
Журавли летят.
Зато никогда в жизни не видал я такого множества дичи. Я вижу, как дикие утки ходят по полю, как плавают они в лужах и придорожных канавах, как вспархивают почти у самого возка и лениво
летят в березняк. Среди тишины вдруг раздается знакомый мелодический звук, глядишь вверх и видишь невысоко над головой пару
журавлей, и почему-то становится грустно. Вот пролетели дикие гуси, пронеслась вереница белых как снег, красивых лебедей… Стонут всюду кулики, плачут чайки…
— Славное время, — говорит дрожащим шёпотом Слюнка. — Хорошую весну господь посылает… А надо думать, вальшнепа уже есть… Отчего им не быть… День теперь стоит теплый… Поутру
журавли летели — видимо-невидимо!
А в синеве-то теперь вереницы
журавлей в теплые края
летят и крл… крл… крл…» О, глядите: перья дыбом стали!
— Нет;
журавли летели да пели.
И всё, и всё еще в молчанье…
Вдруг на ступенях восклицанье:
«Парфений, слышишь?.. Крик вдали —
То Ивиковы
журавли!..»
И небо вдруг покрылось тьмою;
И воздух весь от крыл шумит;
И видят… черной полосою
Станица
журавлей летит.
И лавочник к тому имел еще и «подтверждение на факте», так как он сам ездил на лошади в Нарву за товаром, и когда назад возвращался, то порционный мужик сам явился ему за городом: он совершенно неожиданно поднялся к нему из мокрой канавки и закричал: «
Журавли летят!