— Ne croyez pas a ces larmes! ce sont des larmes de crocodile! [Не верьте этим слезам, это
крокодиловы слезы! (франц.)] — еще в то время предостерегал меня один знакомый француз, свидетель этих выемочных слез.
Шумели, пили водку, потирали руки, проектировали меры по части упразднения человеческого рода, писали вопросные пункты, проклинали совесть, правду, честь, проливали веселые
крокодиловы слезы…
— Не лгу я! Вы проливали
крокодиловы слезы на наши улики, издевались над ними… Бывали минуты, когда мне хотелось верить более вам, чем уликам… о, вы хороший актер!.. Но теперь я не поверю вам, даже если из ваших глаз вместо этих актерских, фальшивых слез потечет кровь! Говорите, вы убили Кузьму?
Неточные совпадения
Но летописец недаром предварял события намеками:
слезы бригадировы действительно оказались
крокодиловыми, и покаяние его было покаяние аспидово. Как только миновала опасность, он засел у себя в кабинете и начал рапортовать во все места. Десять часов сряду макал он перо в чернильницу, и чем дальше макал, тем больше становилось оно ядовитым.
Тогда бригадир вдруг засовестился. Загорелось сердце его стыдом великим, и стоял он перед глуповцами и точил
слезы. ("И все те его
слезы были
крокодиловы", — предваряет летописец события.)
Нередко пробовали Капотты предавать своих кровных, оставшихся верными бездельным Маратовым преданиям, но их предательства называли недостаточными и своекорыстными; когда же они проливали
слезы боли и раскаяния, то их
слезы называли
крокодиловыми.
Почему же прежде он не прибежал ко мне, счастливый и прекрасный — ибо любовь украшает лицо, — почему не бросился он тогда в мои объятия, не заплакал на груди моей
слезами беспредельного счастья и не поведал мне всего, всего?» Или я
крокодил, который бы только сожрал вас, а не дал бы вам полезного совета?
Но бабенька, которую кузина Надежда Гавриловна по-французски называет un coeur d'or [золотое сердце (франц.)], всегда отдавала предпочтение Бритому, а Стрекозу недолюбливает и нередко даже называет его самого — предателем, а
слезы его —
крокодиловыми, И все за то, что он чересчур тщился доказать свою «невинность».
Филоверитов стоял передо мной, как живой. Длинный, змееобразный, он взвивался, складывался пополам, ползал. Голос у него был детский, плачущий, на глазах дрожали
слезы крокодила. И он так вкрадчиво смотрел на меня этими глазами, как будто говорил: а хочешь, мой друг, я засажу тебя за эфиопские спряжения?
Владимир (в бешенстве). Люди! люди! и до такой степени злодейства доходит женщина, творение иногда столь близкое к ангелу… О! проклинаю ваши улыбки, ваше счастье, ваше богатство — всё куплено кровавыми
слезами. Ломать руки, колоть, сечь, резать, выщипывать бороду волосок по волоску!.. О боже!.. при одной мысли об этом я чувствую боль во всех моих жилах… я бы раздавил ногами каждый сустав этого
крокодила, этой женщины!.. Один рассказ меня приводит в бешенство!..