Неточные совпадения
Остались: один хмельной, но немного, сидевший за пивом, с виду мещанин; товарищ его, толстый, огромный, в сибирке [Сибирка — верхняя одежда в виде
короткого сарафана в талию со сборками и стоячим воротником.] и с седою бородой, очень захмелевший, задремавший на лавке, и изредка, вдруг, как бы спросонья, начинавший прищелкивать пальцами, расставив руки врозь, и подпрыгивать верхнею частию корпуса, не вставая с лавки, причем подпевал какую-то ерунду, силясь припомнить
стихи, вроде...
Дальнейшее представляло
короткую поэму мучительства и смерти. Дочь из погреба молит мать открыть дверь… — Ой, мамо, мамо! Вiдчинiть, бо вiн мене зарiже… — «Ой, доню, доню, нещасна наша доля… Як вiдчиню, то зарiже обоих…» — Ой, мамо, мамо, — молит опять дочь… — И шаг за шагом в этом диалоге у запертой двери развертывается картина зверских мучений, которая кончается последним восклицанием: — Не вiдчиняйте, мамо, бо вже менi й кишки висотав… — И тогда в темном погребе все
стихает…
Вероятно, приветствие понравилось, ибо через месяц Петр Степанович получил хорошее место чуть ли не в самом Орле. Даже за
короткое время его пребывания мне казалось, что Аннушка нравится ему более, чем мне; и я заключил, что стихотворение, забытое им впопыхах на столе, начинавшееся
стихами...
Он дал мерку не длинную, так, вершка три, не больше, длины (теперешним стихотворцам эта мера покажется
короткою, но, уверяю вас, что в наше время длиннее
стихов не писали, разумеется, стихотворцы, а не стихоплеты; им закон и в наше время не был писан); притом преподал правила, чтобы мужской и женский
стих следовали постоянно один за другим и чтоб рифмы были богатые.
Не только учил, как по ним сочинять, но и сам сочинял преотличные
стихи, какие хотите, — длинные,
короткие, мужские, женские…
Один раз в кругу
коротких приятелей рассердили его тем, что не хотели даже выслушать каких-то его замечаний на какие-то
стихи, основываясь на том, что он в стихотворстве ничего не понимает.
Я помню также небольшую книжку мелких стихотворений и переводов в
стихах Александра Семеныча, которую знали только самые
короткие и домашние люди.
Ниночка начала рассказывать подробно, потом
короче, потом остановилась совсем. Николай молчал и перелистывал альбом, в котором знакомые Ниночки записывали
стихи.
Когда они доехали до Рыбацкого,
короткий осенний день уже начал меркнуть. В окнах бодростинского дома светились огни. На крыльце приезжие встретились со слугами, которые бежали с пустою суповою вазой: господа кушали. В передней, где они спросили о здоровье Ларисы, из столовой залы был слышен говор многих голосов, между которыми можно было отличить голос Висленева. О приезжих, вероятно, тотчас доложили, потому что в зале мгновенно
стихло и послышался голос Глафиры: «проводить их во флигель».
Вот то же и
стихи. Всякие
стихи, как только я бывало взгляну на страницу с
короткими строчками, наводили на меня смертельную тоску. Сейчас же разбирает зевота и сон. В детстве гувернантки заставляли меня учить наизусть глупые какие-то куплеты для поздравления с именинами и с рождениями maman.