Чем более мы углублялись в горы, тем порожистее становилась река. Тропа стала часто переходить с одного берега на другой. Деревья, упавшие на землю, служили природными мостами. Это доказывало, что тропа была пешеходная. Помня слова таза, что надо придерживаться
конной тропы, я удвоил внимание к югу. Не было сомнения, что мы ошиблись и пошли не по той дороге. Наша тропа, вероятно, свернула в сторону, а эта, более торная, несомненно, вела к истокам Улахе.
Неточные совпадения
Конная идет на Янмутьхоузу (приток Улахе), а другая
тропа после шестого брода подымается налево в горы.
Пешеходная
тропа лепится здесь по высокому карнизу, а
конная несколько раз переходит вброд реку.
Дерсу остановился и сказал, что
тропа эта не
конная, а пешеходная, что идет она по соболиным ловушкам, что несколько дней тому назад по ней прошел один человек и что, по всей вероятности, это был китаец.
Не доходя до реки Горбуши 2 км,
тропа разделяется.
Конная идет вброд через реку, а пешеходная взбирается на утесы и лепится по карнизу. Место это считается опасным, потому что почва на
тропе под давлением ноги ползет книзу.
Подкрепив свои силы едой, мы с Дерсу отправились вперед, а лошади остались сзади. Теперь наша дорога стала подыматься куда-то в гору. Я думал, что Тютихе протекает здесь по ущелью и потому
тропа обходит опасное место. Однако я заметил, что это была не та
тропа, по которой мы шли раньше. Во-первых, на ней не было
конных следов, а во-вторых, она шла вверх по ручью, в чем я убедился, как только увидел воду. Тогда мы решили повернуть назад и идти напрямик к реке в надежде, что где-нибудь пересечем свою дорогу.
А та
тропа давным-давно запущонная, нет по ней ни езду
конного, ни пути пешеходного, не зарастает ни лесом, ни кустарником, и много на ней лежит гнилого буреломнику…