Неточные совпадения
Истинный русский мессианизм предполагает
освобождение религиозной жизни, жизни духа от исключительной закрепощенности у начал национальных и государственных, от всякой прикованности к материальному быту.
И
истинным возрождением России может быть лишь радикальное
освобождение от всякого плена, от всякой подавленности и порабощенности внешнему, внеположному, инородному, т. е. раскрытие в себе внутренней мужественности, внутреннего света, духа царственного и творящего.
Всякое
истинное творчество, творчество ли поэта, философа или иного творца, предполагает аскетизм,
освобождение от «мира».
И потому в наше время всякое исповедание отдельным человеком
истинного христианства подрывает в самом существенном власть правительства и неизбежно влечет за собой
освобождение всех.
В этом
освобождении — увеличении этой силы и состоит, по учению Христа,
истинная жизнь человека.
Истинная жизнь, по прежним условиям, состоит в исполнении правил, закона; по учению Христа она состоит в наибольшем приближении к указанному и сознаваемому каждым человеком в себе божескому совершенству, в большем и большем приближении к слиянию своей воли с волей божией, слиянию, к которому стремится человек и которое было бы уничтожением той жизни, какую мы знаем.
— Разврат ведь не в чем-нибудь физическом, ведь никакое безобразие физическое не разврат; а разврат,
истинный разврат именно в
освобождении себя от нравственных отношений к женщине, с которой входишь в физическое общение.
Тело — это стены, ограничивающие дух и мешающие ему быть свободным. Дух не переставая старается раздвинуть эти стены, и вся жизнь разумного человека состоит в раздвижении этих стен, в
освобождении духа от плена тела. Смерть совсем освобождает. И потому смерть не только не страшна, но радостна для человека, живущего
истинной жизнью.
Если люди думают, что можно в этой жизни освободиться от грехов, то они очень ошибаются. Человек может быть более или менее грешен, но никогда не может быть безгрешен. Не может живой человек быть безгрешен потому, что в
освобождении от грехов вся жизнь человеческая, и только в этом
освобождении и
истинное благо жизни.
Фантасмагоричность, порожденная греховным страхом, есть всегда замыкание, эгоцентрическое самоутверждение и вместе с тем помешательство и одержимость, мешающие достижению удовлетворения,
истинной радости, духовному
освобождению личности.
Освобождение от адского кошмара и мучительных грез, которые есть пребывание между бытием и небытием, есть или победа целостного сознания (можно сказать, и сверхсознания) личности, возвращение ее к
истинному бытию и переход ее в вечность, или окончательное уничтожение раздробленного сознания и переход к окончательному небытию.
При первом взгляде, страдания не имеют никакого объяснения и не вызывают никакой другой деятельности, кроме постоянно растущего и ничем неразрешимого отчаяния и озлобления; при втором, страдания вызывают ту самую деятельность, которая и составляет движение
истинной жизни, — сознание греха,
освобождение от заблуждений и подчинение закону разума.
Только познание призрачности и обманчивости животного существования и
освобождение в себе единственной
истинной жизни любви дает человеку благо.
И
истинный путь есть путь духовного
освобождения от «мира»,
освобождения духа человеческого из плена у необходимости.
Трагедия Достоевского, как и всякая
истинная трагедия, имеет катарсис, очищение и
освобождение.
Так что хотя
освобождение от ложных религиозных форм, всё убыстряясь и убыстряясь, совершается, люди нашего времени, откинув веру в догматы, таинства, чудеса, святость библии и другие установления церкви, не могут все-таки освободиться от тех ложных государственных учений, которые основались на извращенном христианстве и скрывают
истинное.
Так что если бы решение вопроса об
освобождении себя от извращенного христианского учения и вытекающего из него допущения насилия, нарушающего любовь, и признание христианского учения в его
истинном значении зависело только от людей цивилизованных, пользующихся в нашем обществе в материальном отношении лучшим, в сравнении с большинством рабочего народа, положением, то предстоящий переход людей от жизни, основанной на насилии, к жизни, основанной на любви, еще не был бы так близок и настоятелен, как он близок и настоятелен теперь и особенно у нас в России, где огромное большинство народа, более двух третей, еще не развращено ни богатством, ни властью, ни цивилизацией.