— «Чем же это лучше Японии? — с досадой сказал я, — нечего делать, велите мне
заложить коляску, — прибавил я, — я проедусь по городу, кстати куплю сигар…» — «Коляски дать теперь нельзя…» — «Вы шутите, гocподин Демьен?» — «Нимало: здесь ездят с раннего утра до полудня, потом с пяти часов до десяти и одиннадцати вечера; иначе заморишь лошадей».
Нетерпение барыни достигает крайних пределов. Движение и говор подзадоривают ее. Она велит
заложить коляску и сама едет на пожар. Ночь темна и холодна. Почва слегка почерствела от слабого, предутреннего мороза, и лошади глухо стучат по ней, как по ковру. Лакей Гаврила сидит на козлах рядом с кучером и нетерпеливо ерзает. Он оглядывается, бормочет, то и дело приподнимается с таким видом, как будто от него зависит судьба Крещенского…
Это я, брат твой, Степан Михайлович, ничего не бойся!» Он послал кучера, лакея и старого слугу Прасковьи Ивановны
заложить коляску, в которой она приехала из Чурасова, поставил шесть человек с ружьями, саблями и рогатинами у входа в выход, а сам с остальными, с помощью топоров и железного лома, принялся отбивать дверь.
Неточные совпадения
Потом, не глядя в окна, он сел в свою обычную позу в
коляске,
заложив ногу на ногу и, надевая перчатку, скрылся за углом.
— Пошли ко мне на дом, чтобы
закладывали поскорей
коляску тройкой, — сказал он слуге, подававшему ему бифстек на серебряном горячем блюде, и, придвинув блюдо, стал есть.
Коляску нам велите
заложить, да поскорей.
Кое-как дождался я вечера и, поручив своему кучеру
заложить мою
коляску на другой день в пять часов утра, отправился на покой. Но мне предстояло еще в течение того же самого дня познакомиться с одним замечательным человеком.
На другой день я рано поутру велел
заложить свою
коляску, но он не хотел меня отпустить без завтрака на английский манер и повел к себе в кабинет.
Отец мой вовсе не раньше вставал на другой день, казалось, даже позже обыкновенного, так же продолжительно пил кофей и, наконец, часов в одиннадцать приказывал
закладывать лошадей. За четвероместной каретой, заложенной шестью господскими лошадями, ехали три, иногда четыре повозки:
коляска, бричка, фура или вместо нее две телеги; все это было наполнено дворовыми и пожитками; несмотря на обозы, прежде отправленные, все было битком набито, так что никому нельзя было порядочно сидеть.
Тут же, по несчастью, прибавилась слава Листа как известного ловеласа; дамы толпились около него так, как крестьянские мальчики на проселочных дорогах толпятся около проезжего, пока
закладывают лошадей, любезно рассматривая его самого, его
коляску, шапку…
— Верно, там, у конюшен; там
коляску закладывают. Я его здесь поджидала. Послушайте, скажите ему от меня, что я непременно хочу ехать сегодня же; я совсем решилась. Отец возьмет меня; я еду сейчас, если можно будет. Все погибло теперь! все потеряно!
На другой станции Литвинову долго не
закладывали лошадей; дело было на утренней зорьке, и он задремал, сидя в своей
коляске.
— Вели же скорей
закладывать мою
коляску.
С полчаса еще наш влюбленный путешественник ходил молча взад и вперед по избе; потом от нечего делать напился чаю; и наконец, отворив окно, сел возле него, чтобы видеть, когда станут
закладывать его
коляску.
Александра Павловна не приехала к обеду — и Волынцев, как только встали из-за стола, тотчас велел
заложить свою
коляску и ускользнул, не простясь ни с кем.
Старшая дочь Наташа, весьма красивая девочка, была должно быть несколько моложе меня. Петр Яковлевич, в один из наших приездов, уверял, что в
коляску надо
заложить клепера и посадить в нее меня с Наташей — жениха и невесту; мне дать в руки трубку, а ей веер.
Федор Федорович отправил эту записку по адресу, оделся и велел
заложить себе
коляску. Веселый и беззаботный, ходил он, напевая, по своей комнатке, подпрыгнул даже раза два, свернул тетрадь романсов в трубочку и перевязал ее голубой ленточкой… Дверь отворилась — и в сюртуке, без эполет, с фуражкой на голове, вошел Лучков. Изумленный Кистер остановился среди комнаты, не доделав розетки.
В Познани он на станции вышел из
коляски и велел ей ехать за собой, когда
заложат лошадей, а сам пошел пешком.
Тит Титыч. Не твое дело. Я мальчишкой из деревни привезен, на все четыре стороны без копейки пущен; а вот нажил себе капитал и других устроил. Хороший человек нигде не пропадет, а дурного и не жаль. Слушай ты, Андрей, вели
заложить пару вороных в
коляску, оденься хорошенько, возьми мать с собой да поезжай к учителю, проси, чтоб дочь отдал за тебя. Он человек хороший.
— Где вы попрятались, чёрт бы вас взял?! — набросился на него хозяин, сжимая кулаки. — Где ты был сейчас? Пошел, скажи, чтобы этому господину подали
коляску, а для меня вели
заложить карету! Постой! — крикнул он, когда лакей повернулся уходить. — Завтра чтоб ни одного предателя не оставалось в доме! Все вон! Нанимаю новых! Гадины!
Сам осмотрев
коляску и укладку чемоданов, он велел
закладывать.