Вот видите, они подарены баронессе нашей
дядей жениха нашей молодой госпожи… смекаете, сударь… госпожи, которую, как вы знаете, господин цейгмейстер… (увидя, что овод кусает лошадь) собака! кровопийца! перелетел на Зефирку!.. которую, заметьте, она любит, как самое себя, или себя в ней любит (из кареты послышался хохот, да и на лице угрюмого офицера мелькнула усмешка; однако ж начавший речь, не смешавшись, продолжал).
Неточные совпадения
Правдин. Злодеяние, которому я сам свидетель, дает право вам как
дяде, а вам как
жениху…
При этом толковании матушка изменяется в лице,
жених таращит глаза, и на носу его еще ярче выступает расширение вен;
дядя сквозь зубы бормочет: «Попал пальцем в небо!»
Дядя и Настя снова стали на колени, и церемония совершилась при набожных наставлениях Перепелицыной, поминутно приговаривавшей: «В ножки-то поклонитесь, к образу-то приложитесь, ручку-то у мамаши поцелуйте-с!» После
жениха и невесты к образу почел себя обязанным приложиться и господин Бахчеев, причем тоже поцеловал у матушки-генеральши ручку.
— «Вечеринка ученых», конечно, бедна своей интригою и содержанием, даже беднее предыдущих комедий Загоскина, уже потому, что повторяет одну и ту же завязку и развязку: везде надобно женить доброго человека на хорошей девушке, везде есть тетушка или сестра, несогласная на этот брак, везде есть друг,
дядя или брат, ему покровительствующий, везде изобличают
жениха негодяя, всегда графа или князя, и отдают невесту доброму человеку, ею любимому.
— А мы бы тебе, Лизочка, из них
жениха приискали, славного гусара! — сказал
дядя.
Алина сказала теперь своему
жениху, что она получила новое письмо от персидского
дяди, в котором он дозволил ей остаться в Европе на неопределенное время.
— Ишь, шалые, замуж выходят, а ума не нажили ни на столько, — показала Антиповна на кончик своего мизинца. — Чай, жених-то обрученный прямехонько к невесте пожалует, с
дядей ее и с братцами поздоровавшись…
— Очень немного… Двое моих
дядей, мой двоюродный брат,
жених моей кузины… Во всяком случае, очень скромное общество, в этом вы можете быть совершенно спокойны.
Дочери Сурминой были в восторге, что приобрели новую сестру по выбору их сердца. Положено было с общего согласия
жениха и невесты отвезти пока Тони Лорину в Москву к братьям и Даше, а уж потом Антонину Павловну Сурмину — хозяйкою в приреченское имение, доставшееся после
дяди. Прощание Лизы и Тони было самое трогательное, они расставались, как будто не надеялись больше свидеться.
— Я рассчитываю так, чтобы челобитье подать об Ермаке-то, а как царь простит, так чем же он не
жених Аксюше… Парень хороший, ее любит, она его тоже, богатства ей не занимать стать… Только
дяде это не по мысли. Осерчал на меня даже, как я сказал о том.
Ермак Тимофеевич вошел в сопровождении ее
дяди и братьев и низко в пояс поклонился сперва Ксении Яковлевне, а затем на обе стороны отвесил по глубокому поклону и остальным присутствующим. Антиповна подала поднос молодой Строгановой. Ходуном заходил он в ее дрожащих от волнения руках, но она перемогла себя и подала налитый Домашей до краев вином кубок своему обрученному
жениху.
Затем Ксения Яковлевна вместе с
женихом,
дядей и братьями спустилась в парадные горницы, где были приготовлены уже столы со всевозможными яствами и питиями.
Жених и невеста вышли из кабинета. В этот же вечер было решено до времени не объявлять о помолвке, а написать
дяде и сестре в Шестово. Княжна Лида принялась писать письма. Князь со своей стороны написал брату. Письма были отправлены с тем же нарочным, который был прислан в город князем Александром Павловичем заказать номер в гостинице «Гранд-Отель» и уведомить князя Дмитрия о визите к нему Николая Леопольдовича Гиршфельда.
Это старуха-нянька наговорила
дяде Семену невесть что, он и отписал
жениху.
Сваты были засланы. Сватовство принято, и между отцом
жениха и
дядей невесты произошло рукобитье.
Шатов не счел нужным скрывать ни от кого, что он состоит ее
женихом, и многим даже передал обстановку их печального обручения, и то, что покойный князь, за день до его смерти, уведомил своего брата письмом о предстоящей свадьбе и что Лидия Дмитриевна тоже написала об этом в письме
дяде и сестре.
Соскользнул он на мощеные плиты, кровь из-за бешмета черной рекой бежит, глаза, как у мертвого орла, темная мгла завела… Зашатался князь Удал, гостей словно ночной ветер закружил… Спешит с кровли Тамара, а белая ручка все крепче к вороту прижимается. Не успел
дядя ейный, князь Чагадаев, на руку ее деликатно принять, — пала как свеча к
жениховым ногам.