Неточные совпадения
Они все сидели наверху, в моем «гробе». В гостиной же нашей, внизу, лежал на столе Макар Иванович, а над ним какой-то старик мерно читал Псалтирь. Я теперь ничего уже не буду описывать из не прямо касающегося к делу, но замечу лишь, что гроб, который уже успели сделать, стоявший тут же в комнате, был не простой, хотя и черный, но обитый бархатом, а покров на
покойнике был из
дорогих — пышность не по старцу и не по убеждениям его; но таково было настоятельное желание мамы и Татьяны Павловны вкупе.
—
Покойник. Оставим. Вы знаете, что не вполне верующий человек во все эти чудеса всегда наиболее склонен к предрассудкам… Но я лучше буду про букет: как я его донес — не понимаю. Мне раза три
дорогой хотелось бросить его на снег и растоптать ногой.
Один вид Сергея Привалова поднимал пред ней целый ряд
дорогих ее сердцу
покойников.
Дорогие там лежат
покойники, каждый камень над ними гласит о такой горячей минувшей жизни, о такой страстной вере в свой подвиг, в свою истину, в свою борьбу и в свою науку, что я, знаю заранее, паду на землю и буду целовать эти камни и плакать над ними, — в то же время убежденный всем сердцем моим, что все это давно уже кладбище, и никак не более.
Ему действительно удалось проскакать по
дороге, прежде чем
покойник успел добраться до нее; но мы еще не отъехали и ста шагов, как вдруг нашу телегу сильно толкнуло, она накренилась, чуть не завалилась.
Но вот
покойник миновал нас, выбрался опять на
дорогу, и опять раздалось ее жалобное, надрывающее душу пение.
— Вон кто виноват! — сказал мой кучер, указывая кнутом на поезд, который успел уже свернуть на
дорогу и приближался к нам, — уж я всегда это замечал, — продолжал он, — это примета верная — встретить
покойника… Да.
—
Покойников во всяк час видеть можно, — с уверенностью подхватил Ильюшка, который, сколько я мог заметить, лучше других знал все сельские поверья… — Но а в родительскую субботу ты можешь и живого увидеть, за кем, то есть, в том году очередь помирать. Стоит только ночью сесть на паперть на церковную да все на
дорогу глядеть. Те и пойдут мимо тебя по
дороге, кому, то есть, умирать в том году. Вот у нас в прошлом году баба Ульяна на паперть ходила.
— Знал ты
покойника? — спросил я его
дорогой.
Когда тело
покойника явилось перед монастырскими воротами, они отворились, и вышел Мелхиседек со всеми монахами встретить тихим, грустным пением бедный гроб страдальца и проводить до могилы. Недалеко от могилы Вадима покоится другой прах,
дорогой нам, прах Веневитинова с надписью: «Как знал он жизнь, как мало жил!» Много знал и Вадим жизнь!
Дорогие там лежат
покойники, каждый камень над ними гласит о такой горячей минувшей жизни, о такой страстной вере в свой подвиг, в свою истину, в свою борьбу и свою науку, что я знаю заранее, паду на землю и буду целовать эти камни и плакать над ними — в то же время убежденный всем сердцем своим в том, что все это уже давно кладбище и никак не более».
— А ежели она умрет дорогой-то?.. Я теперь и домой не пойду: пусто там, как после
покойника. А все Таисья… Расказню я ее!
Лихо рванула с места отдохнувшая тройка в наборной сбруе, залились серебристым смехом настоящие валдайские колокольчики, и экипаж птицей полетел в гору, по
дороге в Самосадку. Рачителиха стояла в дверях кабака и причитала, как по
покойнике. Очень уж любила она этого Илюшку, а он даже и не оглянулся на мать.
До самого кладбища проводили девушки свою умершую подругу.
Дорога туда шла как раз пересекая въезд на Ямскую улицу. Можно было бы свернуть по ней налево, и это вышло бы почти вдвое короче, но по Ямской обыкновенно
покойников не возили.
— Собралось опять наше трио, — заговорил он, — в последний раз! Покоримся велениям судьбы, помянем прошлое добром — и с Богом на новую жизнь! «С Богом, в дальнюю
дорогу», — запел он и остановился. Ему вдруг стало совестно и неловко. Грешно петь там, где лежит
покойник; а в это мгновение, в этой комнате, умирало то прошлое, о котором он упомянул, прошлое людей, собравшихся в нее. Оно умирало для возрождения к новой жизни, положим… но все-таки умирало.
Да и как было не жалеть этих старых друзей, с которыми было связано столько
дорогих воспоминаний: вон на этом стуле, который волокет теперь по улице какая-то шустрая бабенка в кумачном платке, батюшка-покойник любил сидеть, а вот те две чашки, которые достались жене плотинного, были подарены покойным кумом…
Я не люблю трупов и
покойников и мне всегда неприятно, когда переходит мою
дорогу длинная погребальная процессия и инвалидный солдат, одетый каким-то капуцином, нюхает левою рукою табак, потому что правая занята факелом.
Глухо топала ногами толпа провожатых, поднимая с
дороги пыль;
покойник всё качал головой, и надо всем этим бесстрастно сияло знойное, июльское небо.
Козулькой называется расстояние в 22 версты между станциями Чернореченской и Козульской (это между городами Ачинском и Красноярском). За две, за три станции до страшного места начинают уж показываться предвестники. Один встречный говорит, что он четыре раза опрокинулся, другой жалуется, что у него ось сломалась, третий угрюмо молчит и на вопрос, хороша ли
дорога, отвечает: «Очень хороша, чёрт бы ее взял!» На меня все смотрят с сожалением, как на
покойника, потому что у меня собственный экипаж.
Говорили, что
покойник, выйдя из дому, позвал своего мальчика, сел на дрожки и поехал по направлению к горящей фабрике, где ему лежала
дорога домой, и благополучно достиг узкого моста через крутой, глубочайший овраг, усеянный острыми камнями. Но здесь лошадь его чего-то испугалась, взвилась на дыбы, кинулась в сторону; перила ее не удержали, и она слетела вниз и убилась, и убила и седоков.
— Ума не приложу, как мне быть… — бормочет она. — Тут около огня остаться, рассвета подождать… страшно. Идти тоже страшно. Всю
дорогу в потемках
покойник будет мерещиться… Вот наказал господь! Пятьсот верст пешком прошел, и ничего, а к дому стал подходить, и горе… Не могу идти!
Всякому хотелось проститься с
дорогим для России
покойником, но далеко не всякому удалось даже добраться до дома Хвостова.
— Это неправда. Несмотря на «культ предков», китайцы охотно соглашались переносить своих
покойников на другое место, если
дорога по изысканиям должна была пересечь кладбище, по восьми рублей за каждого
покойника — деньги эти им уплачивали и они откапывали кости и переносили. Нерадивые из них часто по
дороге эти кости теряли или просто разбрасывали нарочно — а отсюда и сложилась эта сказка о разрушенных китайских кладбищах и поруганных останках предков.
Я поспешила передать Яскулке эти роковые вести, прибавив, что
покойник до последней минуты своей жизни помышлял о мире с ним, говорил, что всегда любил и уважал его, как отца своей
дорогой Агнесы.
Дорогие там лежат
покойники, каждый камень над ними гласит о такой горячей минувшей жизни, о такой страстной вере в свой подвиг, в свою истину, в свою борьбу и в свою науку, что я, знаю заранее, паду на землю и буду целовать эти камни и плакать над ними — в то же время убежденный всем сердцем в том, что все это уже давно кладбище и никак не более».
Мертвеца положили на телегу, поверх накопанного им золотистого песку, прикрыли рогожей и тихим шагом повезли в Знаменское по корчеватой лесной
дороге; позади враздробь тихо шли мужики, рассыпавшись между деревьями, и рубахи их под солнечными пятнами вспыхивали красным огнем. И когда проезжали мимо двухэтажного дома Ивана Порфирыча, псаломщик предложил поставить
покойника к нему...