Неточные совпадения
И сколько
десятков раз приходилось выскакивать им на чествование
генералов! Мало ли их «проследует» за день на Тверскую через площадь! Многие
генералы издали махали рукой часовому, что, мол, не надо вызванивать, но были и любители, особенно офицеры, только что произведенные в
генералы, которые тешили свое сердце и нарочно лишний раз проходили мимо гауптвахты, чтобы важно откозырять выстроившемуся караулу.
Десятки лет и печать, и дума, и администрация вплоть до генерал-губернатора, тщетно принимали меры, чтобы уничтожить это разбойное логово.
Ночь покрывает и этого магната-заводчика, для которого существует пятьдесят тысяч населения, полмиллиона десятин богатейшей в свете земли, целый заводский округ, покровительственная система,
генерал Блинов, во сне грезящий политико-экономическими теориями, корреспондент Перекрестов, имеющий изучить в две недели русское горное дело, и
десяток тех цепких рук, которые готовы вырвать живым мясом из магната Лаптева свою долю.
— Слава богу, после
генерала осталось добра много: достало бы на лапти не одному этакому беспардонному князю, а и
десятку таких; конечно, что удивлялись, зная, сколь госпожа наша на деньгу женщина крепкая, твердая, а для него ничего не жалела.
Все эти ужасы были только далеким откликом кровавого замирения Башкирии, когда русские проделывали над пленными башкирами еще большие жестокости:
десятками сажали на кол, как делал
генерал Соймонов под Оренбургом, вешали сотнями, отрубали руки, обрезывали уши, морили по тюрьмам и вообще изводили всяческими способами тысячи людей.
Поднялся настоящий гвалт. Все полезли к Илюшке. Кто-то целовал его,
десятки рук тянулись обнимать. На время все позабыли даже о присутствовавшем
генерале. Тарас Ермилыч послал с Савелием оркестру сторублевую бумажку и опять махнул платком. Передохнувший Илюшка снова залился соловьем, но на этот раз уж веселую, так что публика и присвистывала, и притоптывала, и заежилась как от щекотки.
Полез сперва-наперво на дерево и нарвал
генералам по
десятку самых спелых яблоков, а себе взял одно, кислое. Потом покопался в земле — и добыл оттуда картофелю; потом взял два куска дерева, потер их друг об дружку — и извлек огонь. Потом из собственных волос сделал силок и поймал рябчика. Наконец, развел огонь и напек столько разной провизии, что
генералам пришло даже на мысль: «Не дать ли и тунеядцу частичку?»
В толпе опять заколыхались и минут через пять более
десятка толковых мужиков вышли из массы и, без шапок, с видом явного уважения, подошли к
генералу.
Во время о́но у
генерала Луповицкого до перемены его бывало тут беспросыпное пьянство, и туда по бурмистрову приказу
десятками приводили разряженных девок и молодиц…