Неточные совпадения
И в самом деле, Гуд-гора курилась; по бокам ее ползали легкие струйки
облаков, а на вершине лежала
черная туча, такая
черная, что на темном небе она казалась пятном.
Мастер, стоя пред широкой низенькой печью, со вмазанными в нее тремя котлами, помешивал в них длинной
черной мешалкой и, вынимая ее, смотрел, как стекают с конца цветные капли. Жарко горел огонь, отражаясь на подоле кожаного передника, пестрого, как риза попа. Шипела в котлах окрашенная вода, едкий пар
густым облаком тянулся к двери, по двору носился сухой поземок.
Ветер затих.
Густые облака дыма не крутились уже в воздухе. Как тяжкие свинцовые глыбы, они висели над кровлями догорающих домов. Смрадный, удушливый воздух захватывал дыхание: ничто не одушевляло безжизненных небес Москвы. Над дымящимися развалинами Охотного ряда не кружились резвые голуби, и только в вышине, под самыми
облаками, плавали стаи
черных коршунов.
В полночь Успеньева дня я шагаю Арским полем, следя, сквозь тьму, за фигурой Лаврова, он идет сажен на пятьдесят впереди. Поле — пустынно, а все-таки я иду «с предосторожностями», — так советовал Лавров, — насвистываю, напеваю, изображая «мастерового под хмельком». Надо мною лениво плывут
черные клочья
облаков, между ними золотым мячом катится луна, тени кроют землю, лужи блестят серебром и сталью. За спиною сердито
гудит город.
Чем ближе к огороду, тем аллеи становились запущеннее, темнее и уже; на одной из них, прятавшейся в
густой заросли диких груш, кислиц, молодых дубков, хмеля, целые
облака мелких
черных мошек окружили Ольгу Михайловну; она закрыла руками лицо и стала насильно воображать маленького человечка…
Висят над деревней тучные
облака, пробегает вдоль улицы суетливый ветер, взмётывая пыль, где-то над лесами гулко
гудит гром, и
чёрная ночь лениво вздрагивает в синих отблесках далёких молний.
Впереди дороги, на горизонте, собиралась туча: тёмно-сизые, лохматые
облака сползались в тяжёлую, почти
чёрную массу, и она двигалась навстречу мельнику, бросая от себя на землю
густую тень.
Зной вогнал в дремоту и жизнь, которою так богато озеро и его зеленые берега… Попрятались птицы, не плескалась рыба, тихо ждали прохлады полевые кузнечики и сверчки. Кругом была пустыня. Лишь изредка моя Зорька вносила меня в
густое облако прибрежных комаров, да вдали на озере еле шевелились три
черные лодочки старика Михея, нашего рыболова, взявшего на откуп всё озеро.
В разрывы
черных облаков тускло мигали редкие звезды. На земле было очень тихо. Из
густого мрака выплывали
черные силуэты кустов и деревьев, дорога чуть серела впереди, но привычною лошадью не нужно было править.
В эту самую минуту среди замка вспыхнул огненный язык, который, казалось, хотел слизать ходившие над ним тучи; дробный, сухой треск разорвал воздух, повторился в окрестности тысячными перекатами и наконец превратился в глухой, продолжительный стон, подобный тому, когда ураган гулит океан, качая его в своих объятиях; остров обхватило
облако густого дыма, испещренного
черными пятнами, представлявшими неясные образы людей, оружий, камней; земля задрожала; воды, закипев, отхлынули от берегов острова и, показав на миг дно свое, обрисовали около него вспененную окрайницу; по озеру начали ходить белые косы; мост разлетелся — и вскоре, когда этот ад закрылся, на месте, где стояли замок, кирка, дом коменданта и прочие здания, курились только груды щебня, разорванные стены и надломанные башни.
Голова его опустилась на грудь;
черные длинные волосы пали в беспорядке на прекрасное, разгоревшееся лицо и образовали над ним
густую сеть; в глазах начали толпиться думы; наконец,
облако печали приосенило их.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся
густых черных, то взмывающих, светлеющих
облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато-золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров.