Неточные совпадения
Удар грома пошатнул его, он отступил на шаг в сторону, вытирая виски платком, мигая, — зал наполнился
гулом, ноющей дрожью стекол в окнах, а поверенный Марины, подскочив на стуле, довольно внятно пробормотал...
В холодном, голубоватом воздухе звучал благовест ко всенощной службе,
удары колоколов, догоняя друг друга, сливались в медный
гул, он настраивал лирически, миролюбиво.
Мы пошли: Бирюк впереди, я за ним. Бог его знает, как он узнавал дорогу, но он останавливался только изредка, и то для того, чтобы прислушиваться к стуку топора. «Вишь, — бормотал он сквозь зубы, — слышите? слышите?» — «Да где?» Бирюк пожимал плечами. Мы спустились в овраг, ветер затих на мгновенье — мерные
удары ясно достигли до моего слуха. Бирюк глянул на меня и качнул головой. Мы пошли далее по мокрому папоротнику и крапиве. Глухой и продолжительный
гул раздался…
Выстрелы уже слышались, особенно иногда, когда не мешали горы, или доносил ветер, чрезвычайно ясно, часто и, казалось, близко: то как будто взрыв потрясал воздух и невольно заставлял вздрагивать, то быстро друг за другом следовали менее сильные звуки, как барабанная дробь, перебиваемая иногда поразительным
гулом, то всё сливалось в какой-то перекатывающийся треск, похожий на громовые
удары, когда гроза во всем разгаре, и только что полил ливень.
Как вам кажется, недалеко от себя слышите вы
удар ядра, со всех сторон, кажется, слышите различные звуки пуль, — жужжащие, как пчела, свистящие, быстрые или визжащие, как струна, — слышите ужасный
гул выстрела, потрясающий всех вас, и который вам кажется чем-то ужасно страшным.
Сердце его разрывалось от этого звона, но он стал прислушиваться к нему с любовью, как будто в нем звучало последнее прощание Елены, и когда мерные
удары, сливаясь в дальний
гул, замерли наконец в вечернем воздухе, ему показалось, что все родное оторвалось от его жизни и со всех сторон охватило его холодное, безнадежное одиночество…
Солнце взошло, но тишина и молчание царствовали еще повсюду. Вдруг прозвучал на соборной колокольне первый
удар колокола, за ним другой, вот третий… все чаще, все сильнее… призывный
гул промчался по всей окрестности, и — все ожило в Нижнем Новгороде.
Тысячи звуков смешивались здесь в длинный скачущий
гул: тонкие, чистые и твердые звуки каменщичьих зубил, звонкие
удары клепальщиков, чеканящих заклепы на котлах, тяжелый грохот паровых молотов, могучие вздохи и свист паровых труб и изредка глухие подземные взрывы, заставлявшие дрожать землю.
Буря как словно приутихла. Дождь по крайней мере лил уже не с такою силою, и громовых
ударов не было слышно. Один только ветер все еще не унимался. Унылый рев его, смешиваясь с отдаленным
гулом волнующейся реки, не заглушаемый теперь раскатами грома и шумом ливня, наполнял окрестность.
На третьи сутки после их прихода, в самую полночь, послышался неожиданно страшный треск, сопровождаемый
ударами, как будто тысячи исполинских молотов заколотили разом в берега и ледяную поверхность реки; треск этот, весьма похожий на то, как будто разрушилось вдруг несколько сотен изб, мгновенно сменился глухим, постепенно возвышающимся
гулом, который заходил посреди ночи, подобно освирепелому ветру, ломающему на пути своем столетние дубы, срывающему кровли.
Но чуть только выделится секунда тишины — снова слышен серьезный, молитвенный
гул органа, а снизу ему отвечает море глухими
ударами волн о прибрежные камни и шёлковым шорохом гальки.
Купцы окружили своего оратора тесным кольцом, маслеными глазами смотрели на него и уже не могли от возбуждения спокойно слушать его речи. Вокруг него стоял
гул голосов и, сливаясь с шумом машины, с
ударами колес по воде, образовал вихрь звуков, заглушая голос старика. И кто-то в восторге визжал...
Весь берег был залит народом, который толпился главным образом около караванной конторы и магазинов, где торопливо шла нагрузка барок; тысячи четыре бурлаков, как живой муравейник, облепили все кругом, и в воздухе висел глухой
гул человеческих голосов, резкий лязг нагружаемого железа,
удары топора, рубившего дерево, визг пил я глухое постукивание рабочих, конопативших уже готовые барки, точно тысячи дятлов долбили сырое, крепкое дерево.
Сильный
удар грома потряс все окрестности, и проливной дождь, вместе с вихрем, заревел по лесу. Высокие сосны гнулись, как тростник, с треском ломались сучья; глухой
гул от падающего рекой дождя, пронзительный свист и вой ветра сливались с беспрерывными
ударами грома. Наши путешественники при блеске ежеминутной молнии, которая освещала им дорогу, продолжали медленно подвигаться вперед.
В душном воздухе стоял ропот и
гул, раздавались
удары кирок о камень, заунывно пели колеса тачек, глухо падала чугунная баба на дерево сваи, плакала «дубинушка», стучали топоры, обтесывая бревна, и на все голоса кричали темные и серые, хлопотливые фигурки людей…
На мгновение водворилась тишина, — и опять со двоpa слышны были
удары, точно кто размеренно и с промежутками толок что-то в ступе. И по временам воображение примешивало к этому стоны… Это доносился, вероятно, звенящий
гул лесных верхушек или, может быть, на реке трескался лед.
Только снаружи слышался ровный
гул, как будто кто-то огромный шагал от времени до времени по окованной морозом земле. Земля глухо гудела и смолкала до нового
удара…
Удары эти становились все чаще и продолжительнее. По временам наша избушка тоже как будто начинала вздрагивать, и внутренность ее гудела, точно пустой ящик под ветром. Тогда, несмотря на шубы, я чувствовал, как по полу тянет холодная струя, от которой внезапно сильнее разгорался огонь и искры вылетали гуще в камин.
Наружная дверь трещала от
ударов, за нею слышен был
гул большой толпы. Я скинул крючок и вышел на крыльцо.
Ждут
удара в колокол на Иване Великом. Но вот где-то в Замоскворечье ударили раньше минуты на три, еще где-то ближе к Кремлю, за храмом Спаса, в Яузской части, и пошел
гул, еще мягкий и прерывающийся, а потом залилось и все Замоскворечье. Густая толпа ждала этой минуты у перил обрыва.
Вы едете дальше, и до слуха вашего начинает долетать смесь самых разнообразных звуков; тут вы слышите разом шум и плеск падающей воды, грохот вертящихся под ее напором колес, какой-то отдаленный и глухой
гул, и все это заглушается страшными громовыми
ударами, раздающимися из одного из сараев, над которым высоко подымаются огненные столбы.
Эти часы неистовства Таисия называла про себя «уроками»; но однажды, после урока, затянувшегося особенно долго, с матерью случился легонький
удар, она с
гулом завалилась на пол и дня четыре пролежала в постели без языка.
Ветер играл со звоном, как со снеговыми хлопьями; гоняясь за колокольными звуками, он кружил их на громадном пространстве, так что одни
удары прерывались или растягивались в длинный, волнистый звук, другие вовсе исчезали в общем
гуле.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг — послышался странный звук дальнего свиста и
удара, и вслед за тем раздался сливающийся
гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.