Неточные совпадения
— Его фамилия — Бауман. Гроб с телом его стоит в Техническом училище, и сегодня черная сотня пыталась выбросить гроб.
Говорят — собралось тысячи три, но там была охрана,
грузины какие-то. Стреляли. Есть убитые.
Во время таганрогской поездки Александра в именье Аракчеева, в
Грузине, дворовые люди убили любовницу графа; это убийство подало повод к тому следствию, о котором с ужасом до сих пор, то есть через семнадцать лет,
говорят чиновники и жители Новгорода.
Старики презирают эту пестроту и со смехом
говорят, что какое может быть общество, если в одном и том же селении живут русские, хохлы, татары, поляки, евреи, чухонцы, киргизы,
грузины, цыгане?..
Это, милый друг, я знаю по себе: нас ведь батьки и матки и весь, почесть, табор лелеют и холят, как скотину перед праздником, чтобы отдать на убой барину богатому али, пожалуй, как нынче вот стало, купцу, а мне того до смерти не хотелось, и полюбился мне тут один чиновничек молоденький; на гитаре, я тебе
говорю, он играл хоть бы нашим запевалам впору и все ходил в наш, знаешь, трактир, в
Грузинах…
— Зато по женской части — малина! Не успеешь, бывало! мигнуть ординарцу: как бы, братец, баядерочку промыслить — глядь, а уж она, бестия, тут как тут! Тело смуглое, точно постным маслом вымазанное, груди — как голенища, а в руках — бубен!"Эй, жги,
говори!" — ни дать ни взять как в Москве, в
Грузинах.
— Что же я теперь? —
говорила Зинаида Федоровна голосом, сиплым от холода и сырости. — Куда мне идти, что делать?
Грузин сказал: ступайте в монастырь. О, я пошла бы! Переменила бы одежду, свое лицо, имя, мысли… все, все и спряталась бы навеки. Но меня не пустят в монастырь. Я беременна.
Никогда не забуду того настроения, какое оставил после себя этот человек. Зинаида Федоровна все еще продолжала в волнении ходить по гостиной. Не лежала, а ходила — уж одно это хорошо. Я хотел воспользоваться этим настроением, чтоб откровенно
поговорить с ней и тотчас уйти, но едва я успел проводить
Грузина, как послышался звонок. Это пришел Кукушкин.
— Я вас люблю, кума, —
говорил Грузин, здороваясь и целуя ей руку. — Вы такая добрая! А Жоржинька-то уехал, — солгал он. — Уехал, злодей!
Видеть Керима, за поимку которого назначена сумма, на которую можно завести целое хозяйство зажиточного
грузина, — Керима, для которого широко раскрыты двери горийской тюрьмы, и я видела этого героя-абрека,
говорила с ним! Он подарил мне бесценный подарок, он обещал придти… «Жди меня в гости, княжна!» Так он сказал на прощанье…
А
говорил он много и долго…
Говорил все об одном и том же: о том, как упрекает и стыдит его при каждой встрече старик-мулла за то, что он отдал свою дочь «урусу», [Горцы называют русских и
грузин, вообще христиан — урусами.] что допустил ее отречься от веры Аллаха и спокойно пережил ее поступок.
— То-то… Ленивые животные эти
грузины, а алазанцы и гурийцы особенно. Солнце и небо за них… И виноград и кукуруза… Верно ли я
говорю? — обратился он неожиданно к остальным.
После ужина вдвоем с графом, за которым последний был очень весел и оживлен, подробно
говорил о проекте нового каменного дома, который он намеревался начать строить в
Грузине нынешним летом, супруги разошлись по своим комнатам.
Отец и мать за последнее время восхваляли при ней его на все лады, как человека и как верного слугу государя, восторгались его государственною деятельностью, направленной исключительно ко благу России,
говорили, наконец, о его богатстве, о необычайных порядках, которые он завел в своем обширном поместьи
Грузине.
У Натальи Федоровны мелькнула даже однажды мысль пригласить погостить к себе Катю Бахметьеву, которая в довольно частых и длинных письмах жаловалась на скуку и однообразие жизни летом в Петербурге и весьма прозрачно намекала, что не отказалась бы провести даже месяц где-нибудь в деревне. „В
Грузине у вас,
говорят, совсем рай“, — писала хитрая девушка, не забывавшая в каждом письме посылать свой сердечный привет графу Алексею Андреевичу.
Другие ищут начало этого названия в более отдаленных преданиях; так, протоиерей Малиновский в своем «Историческом описании села
Грузина», изданном в 1816 году,
говорит: «Сие место, возникнувшее из-под праха и пепла, славится в древности посещением первого в России проповедника Евангелия, святого апостола Андрея Первозванного», и объясняет, что название Грузино есть измененное Друзино, а последнее произошло от того, что на этом месте святого апостол Андрей Первозванный водрузил свой жезл или посох.
Агафониха не ошиблась, когда
говорила Минкиной, что ни одно сердце молодецкое не устоит перед красотой последней. Егор Егорович несколько раз лишь мельком, незамеченный ею, видел властную домоправительницу графа, и сердце его уже билось со всею страстью юности при воспоминании о вызывающей красоте и роскошных формах фаворитки Аракчеева. Знал Воскресенский, несмотря на свое короткое пребывание в
Грузине, и о сластолюбии Минкиной, и о частых переменах ее временных фаворитов.