Неточные совпадения
«Как это они живут?» — думал он,
глядя, что ни бабушке, ни Марфеньке, ни Леонтью никуда не хочется, и не смотрят они
на дно жизни, что лежит
на нем, и не уносятся течением этой реки вперед, к устью, чтоб остановиться и подумать, что это за
океан, куда вынесут струи? Нет! «Что Бог даст!» — говорит бабушка.
Он убаюкивался этою тихой жизнью, по временам записывая кое-что в роман: черту, сцену, лицо, записал бабушку, Марфеньку, Леонтья с женой, Савелья и Марину, потом смотрел
на Волгу,
на ее течение, слушал тишину и
глядел на сон этих рассыпанных по прибрежью сел и деревень, ловил в этом
океане молчания какие-то одному ему слышимые звуки и шел играть и петь их, и упивался, прислушиваясь к созданным им мотивам, бросал их
на бумагу и прятал в портфель, чтоб, «со временем», обработать — ведь времени много впереди, а дел у него нет.
Лишь только вышли за бар, в открытое море, Гошкевич отдал обычную свою дань
океану;
глядя на него, то же сделал, с великим неудовольствием, отец Аввакум. Из неморяков меня только одного ни разу не потревожила морская болезнь: я не испытал и не понял ее.
Но вот мы вышли в Великий
океан. Мы были в 21˚ северной широты: жарко до духоты. Работать днем не было возможности. Утомишься от жара и заснешь после обеда, чтоб выиграть поболее времени ночью. Так сделал я 8-го числа, и спал долго, часа три, как будто предчувствуя беспокойную ночь. Капитан подшучивал надо мной,
глядя, как я проснусь, посмотрю сонными глазами вокруг и перелягу
на другой диван, ища прохлады. «Вы то
на правый, то
на левый галс ложитесь!» — говорил он.
Ночь была ясная и холодная. Звезды ярко горели
на небе; мерцание их отражалось в воде. Кругом было тихо и безлюдно; не было слышно даже всплесков прибоя. Красный полумесяц взошел поздно и задумчиво
глядел на уснувшую землю. Высокие горы, беспредельный
океан и глубокое темно-синее небо — все было так величественно, грандиозно. Шепот Дерсу вывел меня из задумчивости: он о чем-то бредил во сне.
— Завидую, и в первый раз завидую в жизни, Мария, — заговорил,
глядя на жену, Бер. — Перед тобою раскроется широкий
океан чудес, и как ласточка глотает
на лету муху, проглотит он твою кручину.
Так, по крайней мере, думал я, стоя
на берегу широкого Енисея и с жадностью
глядя на его воду, которая с страшной быстротой и силой мчится в суровый Ледовитый
океан.
Глядя на это великолепное, очаровательное небо,
океан сначала хмурится, но скоро сам приобретает цвета ласковые, радостные, страстные, какие
на человеческом языке и назвать трудно.
Глядя на него, я вспомнил клопов, Зиночку, свою диагностику, и не мороз, а целый Ледовитый
океан пробежал по моей спине…