Неточные совпадения
Молодые
художники отказывались от традиционного академизма, требовавшего подражания классическим образцам,
главным образом итальянского искусства, и выступали за создание русского самобытного искусства, проникнутого передовыми, демократическими идеями.
«Это — свойство
художника, — подумал он, приподняв воротник пальто, засунул руки глубоко в карманы и пошел тише. —
Художники, наверное, думают так в своих поисках наиболее характерного в
главном. А возможно, что это — своеобразное выражение чувства самозащиты от разрушительных ударов бессмыслицы».
Я не знал и ничего не слыхал об этом портрете прежде, и что,
главное, поразило меня — это необыкновенное в фотографии сходство, так сказать, духовное сходство, — одним словом, как будто это был настоящий портрет из руки
художника, а не механический оттиск.
Художник изучает лицо и угадывает эту
главную мысль лица, хотя бы в тот момент, в который он списывает, и не было ее вовсе в лице.
Даже отрешаясь от всего народного,
художник не утрачивает
главных черт, по которым можно узнать, чьих он.
Отсюда ясно, что
главное достоинство писателя-художника состоит в правде его изображений; иначе из них будут ложные выводы, составятся, по их милости, ложные понятия.
— Я
художник, живописец.
Главным образом пишу портреты маслом. Может быть, слышали когда-нибудь:
художник Александров?
Неподвижно, с отверстым ртом стоял Чартков перед картиною, и, наконец, когда мало-помалу посетители и знатоки зашумели и начали рассуждать о достоинстве произведения и когда, наконец, обратились к нему с просьбою объявить свои мысли, он пришел в себя; хотел принять равнодушный, обыкновенный вид, хотел сказать обыкновенное, пошлое суждение зачерствелых
художников, вроде следующего: «Да, конечно, правда, нельзя отнять таланта от
художника; есть кое-что; видно, что хотел он выразить что-то; однако же, что касается до
главного…» И вслед за этим прибавить, разумеется, такие похвалы, от которых бы не поздоровилось никакому
художнику.
Если иностранные Писатели доныне говорят, что в России нет Среднего состояния, то пожалеем об их дерзком невежестве, но скажем, что Екатерина даровала сему важному состоянию истинную политическую жизнь и цену: что все прежние его установления были недостаточны, нетверды и не образовали полной системы; что Она первая обратила его в государственное достоинство, которое основано на трудолюбии и добрых нравах и которое может быть утрачено пороками [См.: «Городовое Положение».]; что Она первая поставила на его
главную степень цвет ума и талантов — мужей, просвещенных науками, украшенных изящными дарованиями [Ученые и
художники по сему закону имеют право на достоинство Именитых Граждан.]; и чрез то утвердила законом, что государство, уважая общественную пользу трудолюбием снисканных богатств, равномерно уважает и личные таланты, и признает их нужными для своего благоденствия.
— Тысячи причин! — всхлипнула Ольга Ивановна. — Самая
главная причина, что вы уже тяготитесь мной. Да! — сказала она и зарыдала. — Если говорить правду, то вы стыдитесь нашей любви. Вы все стараетесь, чтобы
художники не заметили, хотя этого скрыть нельзя и им все давно уже известно.
— Я надеюсь, — сказал он бедному
художнику, — что вы будете иметь успех: здешнее общество никогда еще не слыхало импровизатора. Любопытство будет возбуждено; правда италиянский язык у нас не в употреблении, вас не поймут; но это не беда;
главное — чтоб вы были в моде.
Аркадий «причесывал и рисовал» одних актрис. Для мужчин был другой парикмахер, а Аркадий если и ходил иногда на «мужскую половину», то только в таком случае, если сам граф приказывал «отрисовать кого-нибудь в очень благородном виде».
Главная особенность гримировального туше этого
художника состояла в идейности, благодаря которой он мог придавать лицам самые тонкие и разнообразные выражения.
Одно из
главных достоинств Льва Толстого, как
художника, заключается в поразительно человечном и серьезном отношении к каждому из рисуемых им лиц; единственное исключение он делает для врачей: их Толстой не может выводить без раздражения и почти тургеневского подмигивания читателю.
Поэтому
художник, даже если ему даны величайшие достижения в искусстве, тем большую неудовлетворенность испытывает как творческая личность [Обнаружение дисгармоний творчества в разных отношениях составляет
главное достоинство книги Н. А. Бердяева «Смысл творчества».].
Все это я лично оценил вполне только после его смерти, когда стал изучать его произведения на досуге вплоть до самых последних годов, когда в Москве и Петербурге два года назад выступил впервые с публичными лекциями о Герцене — не одном только писателе-художнике, но,
главным образом, инициаторе освободительного движения в русском обществе.
Этот клуб, созданный кружком
художников и литераторов в мое отсутствие, пришелся очень по вкусу петербуржцам, и его популярность поднялась,
главным образом, от публичных лекций.
Меня всегда интересовал вопрос: как крупный писатель-художник работает, как ему дается то, что называется письмом, пошибом. Автор «Обломова» давно уже, с самого появления этого романа, считался сам Обломовым. Про него все уверенно говорили как про человека, чрезвычайно ленивого и,
главное, кропотливого. Это поддерживалось тем, что он выпускал свои произведения в такие пространные промежутки; не сделал себе привычки писать постоянно и сейчас же печатать написанное.
— Как что же, что стар? — возразил Альберт строго. — Он не должен быть стар.
Художник не должен быть стар. Много нужно для искусства, но
главное — огонь! — сказал он, блистая глазами и поднимая обе руки кверху.
Были тут и другие
художники подобного рода из канцелярских чиновников, закупленных Киноваровым, в том числе и секретарь,
главный товарищ атамана шайки.
В таких борениях ему был тяжек и Пик, и еще более некоторые умные люди из местных, и особенно
главный начальник внутреннего управления, по фамилии Шер, который сам слыл за
художника и в самом деле разумел в искусстве больше, чем герцог.