Неточные совпадения
Он быстро вскочил, оделся и по росистым дорожкам
сада побежал к старой мельнице. Вода журчала, как вчера, и так же шептались кусты черемухи, только вчера было темно, а теперь стояло яркое солнечное утро. И никогда еще он не «чувствовал» света так ясно. Казалось, вместе с
душистою сыростью, с ощущением утренней свежести
в него проникли эти смеющиеся лучи веселого дня, щекотавшие его нервы.
Но старого
сада докуда еще не тронули; по-прежнему был он полон прохлады и сумерек; по-прежнему старые дуплистые липы и березы задумчиво помавали
в вышине всклокоченными вершинами; по-прежнему волною неслись отовсюду запахи и прозрачною,
душистою массою стояли
в воздухе.
Но резные ворота великолепной дачи были плотно закрыты, и
в тенистом
саду под стройными печальными кипарисами стояла важная, невозмутимая,
душистая тишина.
Вообще садовник хорошо знал свое дело и на пять тысяч, которые ему ежегодно ассигновало кукарское заводоуправление специально на поддержку
сада, оранжерей и теплиц, делал все, что мог сделать хороший садовник: зимой у него отлично цвели камелии, ранней весной тюльпаны и гиацинты; огурцы и свежая земляника подавались
в феврале, летом
сад превращался
в душистый цветник.
Егор Егорыч, занятый своими собственными мыслями и тому не придав никакого значения, направился со двора
в сад, густо заросший разными деревьями, с клумбами цветов и с немного сыроватым, но
душистым воздухом, каковой он и стал жадно вдыхать
в себя, почти не чувствуя, что ему приходится все ниже и ниже спускаться; наконец,
сад прекратился, и перед глазами Егора Егорыча открылась идущая изгибом Москва-река с виднеющимся
в полумраке наступивших сумерек Девичьим монастырем, а с другой стороны — с чернеющими Воробьевыми горами.
В Людмилиной горнице было просторно, весело и светло от двух больших окон
в сад, слегка призадернутых легким, желтоватым тюлем. Пахло сладко. Все вещи стояли нарядные и светлые. Стулья и кресла были обиты золотисто-желтою тканью с белым, едва различаемым узором. Виднелись разнообразные скляночки с духами, с
душистыми водами, баночки, коробочки, веера и несколько русских и французских книжек.
Добродушно ворчала вода
в самоваре, тонко свистел пар, вырываясь из-под крышки,
в саду распевала малиновка; оттуда вливались вечерние, тёплые запахи липы, мяты и смородины,
в горнице пахло крепким чаем,
душистым, как ладан, берёзовым углём и сдобным тестом. Было мирно, и душа мальчика, заласканная песнью, красками и запахами догоравшего дня, приветно и виновно раскрывалась встречу словам отца.
Чувствуя, что сегодня
в нём родилось и растёт что-то новое, он вышел
в сад и, вдохнув всею силою груди
душистый воздух, на минуту опьянел, точно от угара, сладко травившего кровь.
Я замер на минуту, затем вскочил со стула, перевернулся задом к столу и с размаха хлюпнул на перевернутую тарелку, которая разлетелась вдребезги, и под вопли и крики тетенек выскочил через балкон
в сад и убежал
в малинник, где досыта наелся
душистой малины под крики звавших меня тетенек… Я вернулся поздно ночью, а наутро надо мной тетеньки затеяли экзекуцию и присутствовали при порке, которую совершали надо мной, надо сказать, очень нежно, старый Афраф и мой друг — кучер Ванька Брязгин.
Сад у Дарьи Михайловны доходил до самой реки.
В нем было много старых липовых аллей, золотисто-темных и
душистых, с изумрудными просветами по концам, много беседок из акаций и сирени.
Рудин ничего не сказал и подошел к раскрытому окну.
Душистая мгла лежала мягкой пеленою над
садом; дремотной свежестью дышали близкие деревья. Звезды тихо теплились. Летняя ночь и нежилась и нежила. Рудин поглядел
в темный
сад — и обернулся.
Я твой: люблю сей тёмный
садС его прохладой и цветами,
Сей луг, уставленный
душистыми скирдами,
Где светлые ручьи
в кустарниках шумят.
Везде передо мной подвижные картины:
Здесь вижу двух озёр лазурные равнины,
Где парус рыбаря белеет иногда,
За ними ряд холмов и нивы полосаты,
Вдали рассыпанные хаты,
На влажных берегах бродящие стада,
Овины дымные и мельницы крилаты;
Везде следы довольства и труда…
Мы одни; из
сада в стекла окон
Светит месяц… тусклы наши свечи;
Твой
душистый, твой послушный локон,
Развиваясь, падает на плечи.
Все душнее, все жарче дышит благовонная ночь юга. Нестерпимо пахнут цветы
в королевском
саду, и нет-нет
душистая волна роз и магнолий потянется со стороны дворца к южному берегу. Уже давно замолчали неприятельские пушки на вражеском судне, и полная тишина воцарилась теперь над опустевшим со дня начала бомбардировки городом.
Я попросил играть Бетховена. Наташа широко распахнула двери балкона. Из
сада потянуло росой и запахом
душистого тополя;
в акации щелкал запоздалый соловей, и его песня покрылась громкими, дико-оригинальными бетховенскими аккордами.
В зале, при свете маленькой лампочки, убирали чай. Дядя сопел на диване и слушал, выкатив глаза.
Золотые лучи июльского солнышка заливают комнату своим ярким светом. Окно
в сад раскрыто настежь, и
в него тянутся колючие ветки шиповника, сплошь покрытые
душистыми розовыми цветами.
Боже мой, чего только не выдумывала его больная фантазия: тут были и светлые ангелы, ведущие борьбу с темными духами зла и побеждающие их. Тут были и райские
сады с маленькими птичками — душами рано умерших детей. Они порхали по
душистым цветам Эдема и прославляли пением Великого Творца. Потом он говорил о свирепых горных духах, прятавшихся
в пещерах…
Мы с Юлико и Анной навестили на другой день молодую княгиню
в ее поместье. Настоящим земным раем показался нам уголок, где поселилась Бэлла. Поместье Израила и его отца лежало
в чудесной лесистой долине, между двумя высокими склонами гор, образующими ущелье. Весь
сад около дома был полон
душистых и нежных азалий; кругом тянулись пастбища, где без призора паслись стада овец. Табун лучших горных лошадок гулял тут же.
Дача была поистине великолепна. Изящная постройка, расположенная среди окружающего тенистого
сада с массой
душистых цветов и мраморными фигурами
в клумбах, фонтаном, бившим легкой и обильной струей и освежавшим воздух, — все, казалось, было устроено для возможного земного счастья двух любящих сердец.
Принесли крылатые дети
в роскошный небесный
сад Галю, положили на
душистую полянку, сплошь покрытую ароматными листьями и розами, и, встав вокруг нее, запели звонкими красивыми голосами, какие могут быть только у ангелов...
В темневших сумерках они доверху заполнили террасу
душистым сеном, — уместилась вся лужайка. Потом скопнили по
саду лежавшее
в валах сено.