Неточные совпадения
Ревность Левина еще
дальше ушла. Уже он видел себя обманутым мужем,
в котором нуждаются жена и любовник только для того, чтобы доставлять им удобства жизни и удовольствия… Но, несмотря на то, он любезно и гостеприимно расспрашивал Васеньку об его охотах, ружье, сапогах и согласился ехать
завтра.
Незадолго перед ужином
в комнату вошел Гриша. Он с самого того времени, как вошел
в наш дом, не переставал вздыхать и плакать, что, по мнению тех, которые верили
в его способность предсказывать, предвещало какую-нибудь беду нашему дому. Он стал прощаться и сказал, что
завтра утром пойдет
дальше. Я подмигнул Володе и вышел
в дверь.
«Если сегодня не получу ответа, — сказано было
дальше, —
завтра в пять часов буду
в беседке… Мне надо скорее решать: ехать или оставаться? Приди сказать хоть слово, проститься, если… Нет, не верю, чтобы мы разошлись теперь. Во всяком случае, жду тебя или ответа. Если больна, я проберусь сам…»
Весь день и вчера всю ночь писали бумаги
в Петербург; не до посетителей было, между тем они приезжали опять предложить нам стать на внутренний рейд. Им сказано, что хотим стать
дальше, нежели они указали. Они поехали предупредить губернатора и
завтра хотели быть с ответом. О береге все еще ни слова: выжидают, не уйдем ли. Вероятно, губернатору велено не отводить места, пока
в Едо не прочтут письма из России и не узнают,
в чем дело,
в надежде, что, может быть, и на берег выходить не понадобится.
Другой, также от нечего делать, пророчит: «
Завтра будет перемена, ветер: горизонт облачен». Всем до того хочется
дальше, что уверуют и ждут — опять ничего. Однажды вдруг мы порадовались было: фрегат пошел восемь узлов, то есть четырнадцать верст
в час; я слышал это из каюты и спросил проходившего мимо Посьета...
Надо было взять себя
в руки и, невзирая на просьбы Рожкова и Ноздрина, остановиться на бивак и отдохнуть как следует, а
завтра со свежими силами выступить пораньше и засветло дойти до Амура. Я этого не сделал, уступил своим спутникам и, несмотря на позднее время, пошел
дальше.
Наконец, сегодня, то есть 21 августа, явился Пальм и
завтра утром увозит Дурова, который непременно сам заедет к вам. Вопрос
в том, застанет ли он вас дома. Во всяком случае, у вас на столе будет и рукопись и это письмо… [
Дальше — просьба достать для петрашевца С. Ф. Дурова сочинения Фурье. Дуров уехал
в Москву 22 августа (неизданное письмо Пущина к жене от 24 августа).]
— Нет, так нельзя, Люба! Так невозможно
дальше,говорил десять минут спустя Лихонин, стоя у дверей, укутанный, как испанский гидальго плащом, одеялом. —
Завтра же я найму тебе комнату
в другом доме. И вообще, чтобы этого не было! Иди с богом, спокойной ночи! Все-таки ты должна дать честное слово, что у нас отношения будут только дружеские.
И уже относились к драме этой как к чему-то
далекому, уверенно заглядывая
в будущее, обсуждая приемы работы на
завтра. Лица были утомлены, но мысли бодры, и, говоря о своем деле, люди не скрывали недовольства собой. Нервно двигаясь на стуле, доктор, с усилием притупляя свой тонкий, острый голос, говорил...
«Все из-за Операции»… Смешной, ограниченный человек. Ничего не видит
дальше своей тарелки. Если бы он знал, что, не будь Операции, —
завтра в 12 он сидел бы под замком
в стеклянной клетке, метался бы там и лез на стену…
— Ладно, далеко не убежит! — сказал Федот Кузьмич. — Пачпорта не успел захватить. Искать надо
в Комареве либо
в Болотове:
дальше не пойдет, а может статься, и весь
в реке Оке остался…
Завтра все объявится, на виду будет!.. Добро хошь этого-то молодца скрутили: придем не с пустыми руками… Веди его, ребята!
— А — так уж надо… Подобьет его вода
в колесо… нам, к примеру…
завтра увидит полиция… возня пойдет, допросы… задержат нас. Вот его и провожают
дальше… Ему что? Он уж мертвый… ему это не больно, не обидно… а живым из-за него беспокойство было бы… Спи, сынок!..
Чебутыкин(встает). Я, брат,
завтра уезжаю, может, никогда не увидимся, так вот тебе мой совет. Знаешь, надень шапку, возьми
в руки палку и уходи… уходи и иди, иди без оглядки. И чем
дальше уйдешь, тем лучше.
Наконец ушла. Плакала горько, утираясь кончиками платка, не видела дороги. И чем
дальше отходила от тюрьмы, тем горючее лились слезы. Пошла назад к тюрьме, потом заблудилась дико
в городе, где родилась, выросла, состарилась. Забрела
в какой-то пустынный садик с несколькими старыми, обломанными деревьями и села на мокрой оттаявшей лавочке. И вдруг поняла: его
завтра будут вешать.
В это время полковник de Palanca о чем-то совещался с батальонными командирами. Через несколько минут было объявлено, что отряд отойдет версты за две
в деревню, а у моста останутся саперы и рота для прикрытия.
Завтра утром мост будет готов, и тогда отряд двинется
дальше.
Завтра утром иду
в гимназию. Опять веду своих ветеранов на приступ вражеской крепости. И вдруг — о ужас! — опять подвела та же самая когорта! Опять осаждающую нашу армию разрезали пополам и отбросили! Glis, annalis… А
дальше как? Пустое место!
Палтусов вошел на Пречистенский бульвар, сел на скамейку и смотрел вслед быстро удалявшейся карете. Только ее глухой грохот и раздавался. Ни души не видно было кругом, кроме городового, дремавшего на перекрестке. Истома и усталость от танцев приковывали Палтусова к скамье. Но ему не хотелось спать. И хорошо, что так вышло!.. Ему жаль было Станицыну… Но не о ней стал он думать.
Завтра надо действовать. Поскорей
в Петербург — не
дальше первой недели поста.
Они не могли понять, — он не выдал им своей тайны, — что заставляет его менять большой город, прекрасную практику, кафедру старейшего русского университета, которую он не нынче —
завтра должен был занять, на казенную службу
в далекой Сибири.
«Да, очень может быть,
завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых
далеких и самых задушевных, восстал
в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней; вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он
в нервично-размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы,
в которой он стоял c Несвицким, и стал ходить перед домом.