Трудно сказать почему, но именно эта минута, именно этот кусок пути запечатлелся в его памяти с особенной яркостью, и каждый раз, когда он вспоминал впоследствии о Федоре Бесприютном, в его воображении тотчас оживали холмик, и расстилавшиеся у его подножья луга, тихо лежавшие под лучами заката, и холодок близкой ночи, и
высокий силуэт человека, стоявшего вверху… И этот голос, звучавший своеобразным, странным призывом.
Неточные совпадения
Долина реки Литянгоу какая-то странная — не то поперечная, не то продольная. Местами она расширяется до 1,5 км, местами суживается до 200 м. В нижней части долины есть много полян, засоренных камнями и непригодных для земледелия. Здесь часто встречаются горы и кое-где есть негустые лиственные леса. Чем
выше подниматься по долине, тем чаще начинают мелькать темные
силуэты хвойных деревьев, которые мало-помалу становятся преобладающими.
Чем
выше подниматься по долине, тем чаще начинают мелькать темные
силуэты хвойных деревьев, которые мало-помалу становятся преобладающими.
На горах лежала непроницаемая мгла, из которой смутно выплывали неясные
силуэты самых
высоких гор, да кое-где белел туман, точно все низменности были налиты белой, тихо шевелившейся массой, вроде мыльной пены.
Там, наверху, над головами, над всеми — я увидел ее. Солнце прямо в глаза, по ту сторону, и от этого вся она — на синем полотне неба — резкая, угольно-черная, угольный
силуэт на синем. Чуть
выше летят облака, и так, будто не облака, а камень, и она сама на камне, и за нею толпа, и поляна — неслышно скользят, как корабль, и легкая — уплывает земля под ногами…
Скоро приятели освоились с потемками и стали различать
силуэты высоких сосен и телеграфных столбов.
Пришли сплавщики с других барок, и я отправился на берег. Везде слышался говор, смех; где-то пиликала разбитая гармоника. Река глухо шумела; в лесу было темно, как в могиле, только время от времени вырывались из темноты красные языки горевших костров. Иногда такой костер вспыхивал
высоким столбом, освещая на мгновение темные человеческие фигуры, прорезные
силуэты нескольких елей, и опять все тонуло в окружающей темноте.
Нет, вот он уже за слободою. Полозья ровно поскрипывают по крепкому снегу. Чалган остался сзади. Сзади несется торжественный гул церковного колокола, a над темною чертой горизонта, на светлом небе мелькают черными
силуэтами вереницы якутских всадников в
высоких, остроконечных шапках. Якуты спешат в церковь.
Становиха сняла со стены большой ключ и повела своих гостей через кухню и сени во двор. На дворе было темно. Накрапывал мелкий дождь. Становиха пошла вперед. Чубиков и Дюковский зашагали за ней по
высокой траве, вдыхая в себя запахи дикой конопли и помоев, всхлипывавших под ногами. Двор был большой. Скоро кончились помои, и ноги почувствовали вспаханную землю. В темноте показались
силуэты деревьев, а между деревьями — маленький домик с покривившеюся трубой.
Их сразу охватила тьма, и они исчезли друг для друга — только голоса да изредка прикосновение нарушали чувство странной, всеобъемлющей пустоты. Но звезд было много, и горели они ярко, и скоро Алексей Петрович там, где деревья были реже, стал различать возле себя
высокий и грузный
силуэт отца. От темноты, от воздуха, от звезд он почувствовал нежность к этому темному, едва видимому, и снова повторил свои успокоительные объяснения.
Кто-то осторожно постучался в мое окно. Домишко, в котором я жил, стоял по дороге одним из крайних, и стук в окно приходилось мне слышать нередко, в особенности в дурную погоду, когда проезжие искали ночлега. На сей раз стучались ко мне не проезжие. Пройдя к окну и дождавшись, когда блеснет молния, я увидел темный
силуэт какого-то
высокого и тонкого человека. Он стоял перед окном и, казалось, ежился от холода. Я отворил окно.
Возок поднялся на пригорок — и перед Хвалынцевым в версте расстояния развернулись то скученные, то широко разбросанные группы серых изб, сараи, амбары, овины и бани. Там и сям, над этими группами, поднимались
силуэты обнаженных деревьев и белелась каменная церковь с
высокой пирамидальной колокольней. Это было село
Высокие Снежки.
В девятом часу вечера Володя подъезжал на шлюпке с «Коршуна» к корвету, темный
силуэт которого с его
высокими мачтами и двумя огоньками вырисовывался на малом кронштадтском рейде.
Вдали
высокими синими
силуэтами виднелись мохнатые горы, внизу бежала засыпающая Кура… Из дальних ущелий поднималась седая дымка тумана и точно вся природа курила нежный фимиам подкрадывавшейся ночи.