Неточные совпадения
Женщина вскочила и стала
всматриваться в даль с видом беспокойства.
Он взглянул на небо, оглянулся на хату, из которой вышел:
в ней потухла свеча, и он снова стал
всматриваться в удалявшуюся тень
женщин.
Мне снились горы,
женщины, музыка, и с любопытством, как мальчик, я
всматривался в лица, вслушивался
в голоса.
Он вздрагивал весь, стоя против нее, и оглядывал ее с ног до головы укоризненным взглядом. Теперь слова выходили из груди у него свободно, говорил он негромко, но сильно, и ему было приятно говорить.
Женщина, подняв голову,
всматривалась в лицо ему широко открытыми глазами. Губы у нее вздрагивали, и резкие морщинки явились на углах их.
Он порывисто и крепко обнял ее, осыпал поцелуями ее колени и руки, потом, когда она что-то бормотала ему и вздрагивала от воспоминаний, он пригладил ее волосы и,
всматриваясь ей
в лицо, понял, что эта несчастная, порочная
женщина для него единственный близкий, родной и незаменимый человек.
Как только она это сказала — мое тройное ощущение за себя и других кончилось. Теперь я видел и понимал только то, что видел и слышал. Ганувер, взяв руку
женщины, медленно
всматривался в ее лицо, как ради опыта читаем мы на расстоянии печатный лист — угадывая, местами прочтя или пропуская слова, с тем, что, связав угаданное, поставим тем самым
в линию смысла и то, что не разобрали. Потом он нагнулся и поцеловал руку — без особого увлечения, но очень серьезно, сказав...
— Ах, прохвост, ах, прохвост, — сквозь зубы сипела Пелагея Ивановна.
Женщина молчала, глаза ее были как две черных ямки, она
всматривалась в окно —
в сумерки.
Прошел месяц, другой. Много я уже перевидал, и было уже кое-что страшнее Лидкиного горла. Я про него и забыл. Кругом был снег, прием увеличивался с каждым днем. И как-то,
в новом уже году, вошла ко мне
в приемную
женщина и ввела за ручку закутанную, как тумбочка, девчонку.
Женщина сияла глазами. Я
всмотрелся и узнал.
Полусознанная смутная надежда встретить если не Надежду Николаевну, то хоть кого-нибудь, кто дал бы мне какое-нибудь указание, все время не покидала меня, и я все время внимательно
всматривался в прохожих и не раз переходил на другую сторону улицы, завидя
женщину, сколько-нибудь напоминавшую мне знакомый образ.
Вокруг царствовала глубочайшая тишина, посреди которой Синтянина, казалось, слышала робкое и скорое биение сердца Лары. По комнате слабо разливался свет ночной лампады, который едва позволял различать предметы. Молодая
женщина всматривалась в лицо Ларисы, прислушивалась и, ничего не слыша, решительно не понимала, для чего та ее разбудила и заставляет ее знаками молчать.
Страстная натура этой перезрелой
женщины действительно сказалась
в ней, когда она пристальнее
всмотрелась в своего красавца-приемыша.
Бродя по улицам, он пугал проходящих
женщин,
всматриваясь пристально
в каждую из них.
Одной из главных составных частей того идеала была: «мужчина любящий» — эта-то часть теперь, увы, отпадала, отпадала также и вторая часть идеала — «мужчина уважаемый», и молодая
женщина с ужасом
всматривалась в будущее, которое ей рисовало мрачную картину жизни с человеком, который не любит ее и которого она не может уважать.