В глубине человека заложена реальная вселенная, в нем живет
вселенский разум, и найденная в человеке вселенная и вселенский разум всего менее могут быть названы человеческим субъективизмом, субъективным человеческим «переживанием».
Философ может быть более всех приобщен к соборному,
вселенскому разуму, но он может быть одинок и не понят среди людей, разобщенных с этим разумом и потому отвергающих общеобязательность его дела.
Неточные совпадения
— Печально, когда человек сосредоточивается на плотском своем существе и на
разуме, отметая или угнетая дух свой, начало
вселенское. Аристотель в «Политике» сказал, что человек вне общества — или бог или зверь. Богоподобных людей — не встречала, а зверье среди них — мелкие грызуны или же барсуки, которые защищают вонью жизнь свою и нору.
Философия, т. е. раскрытие
разумом вселенской истины, не может быть ни только индивидуальным, ни только человеческим делом, она должна быть делом сверхиндивидуальным и сверхчеловеческим, т. е. соборным, т. е. церковным.
Это —
разум вселенский, он так же открывается в природе и истории, как и в человеке.
Разум церковной веры есть цельный, органический
разум,
разум вселенский.
Когда
разуму было придано исключительно гносеологическое или субъективно-психологическое значение, он потерял свой
вселенский характер и превратился в
разум малый, в человеческий рассудок.
Как раньше уже было установлено, мы исходим из того положения, что познание совершается в церковном, соборном,
вселенском, божественном сознании и
разуме.
Но
разум — Логос живет и действует только в церковном, соборном,
вселенском сознании.
Лишь
вселенскому церковному сознанию раскрываются тайны жизни и бытия, лишь в приобщении к церковному
разуму возможно истинное дерзновение, там лишь гарантия против всякого иллюзионизма и призрачности, там подлинный реализм, реализм мистический.
Между
разумом вселенским и
разумом человеческим произошел болезненный разрыв.
Меньшинство может быть более приобщено к
разуму вселенскому, чем большинство, и потому философия не должна быть непременно для всех, не приобщенных, не должна опускаться до минимума, которому дано имя «научность».
Мудрость видели во
Вселенской Церкви, в Церковном
Разуме, а не в народной стихии.