Неточные совпадения
Когда кончился монолог, театр затрещал от рукоплесканий. Mariette встала и, сдерживая
шуршащую шелковую юбку, вышла
в заднюю часть ложи и познакомила мужа с Нехлюдовым. Генерал не переставая улыбался глазами и, сказав, что он очень рад, спокойно и непроницаемо замолчал.
Опять дорога, ленивое позванивание колокольчика, белая лента шоссе с
шуршащим под колесами свежим щебнем, гулкие деревянные мосты, протяжный звон телеграфа… Опять станция, точь — в-точь похожая на первую, потом синие сумерки, потом звездная ночь и фосфорические облака, как будто налитые лунным светом… Мать стучит
в оконце за козлами, ямщик сдерживает лошадей. Мать спрашивает, не холодно ли мне, не сплю ли я и как бы я не свалился с козел.
Доктор, Егор Тимофеевич и Петров вначале гуляли по дорожке, причем доктор и Петров молчали, а Егор Тимофеевич забавлялся тем, что зарывал ногу
в шуршащий лист, а потом глядел назад — остался след от его ноги или не остался.
Отец и мальчики посматривали на нее как-то особенно, как будто только что до ее прихода осуждали ее за то, что она вышла из-за денег, за нелюбимого, нудного, скучного человека; ее
шуршащее платье, браслетки и вообще дамский вид стесняли, оскорбляли их;
в ее присутствии они немножко конфузились и не знали, о чем говорить с ней; но все же любили они ее по-прежнему и еще не привыкли обедать без нее.
Лодкавдруг с
шуршащим шумом врезалась
в тростник; нас обдало острым запахом аира, его початки закачались и раздались
в стороны.
Ася села за рояль и стала петь. Все песни ее были какие-то особенные, тайно-дразнящие и волнующие. Пела об ягуаровых пледах и упоительно мчащихся авто, о лиловом негре из Сан-Франциско, о какой-то мадам Люлю, о сладких тайнах, скрытых
в ласковом угаре
шуршащего шелка, и обжигающе-призывен был припев...
Стояла поздняя осень, когда балконные двери уже законопачены и обмазаны замазкою и когда
в сад можно пройти только через кухню и двор.
В саду холод, безлистный простор, груды
шуршащих листьев под ногами, не замеченная раньше пара красных китайских яблочек на высокой ветке, забытая репа
в разрытой огородной грядке. Есть это было особенно вкусно.
Опять стон, жалобный, протяжный. Последний, может быть, предсмертный, ужасный стон. И тотчас же наступает тишина, нарушаемая лишь складываньем мокрых
шуршащих простынь… Маленькое, сразу успокоившееся тельце, распростерто
в безжизненной позе на постели… Раскрывшиеся без дыхания губки и крепко сомкнутые глаза…
Меня подводят к седым
в шуршащих шелках дамам и важным господам
в пенсне. За мной ходят по пятам мои братья: Павлик и Саша, мальчики восьми и десяти лет, сестра Нина и крошка Наташа.