Неточные совпадения
Г-жа Простакова. Старинные люди, мой отец! Не нынешний был век. Нас ничему не учили.
Бывало, добры люди приступят к батюшке, ублажают, ублажают, чтоб хоть братца отдать
в школу. К статью ли, покойник-свет и руками и ногами, Царство ему Небесное!
Бывало, изволит закричать: прокляну ребенка, который что-нибудь переймет у басурманов, и не будь тот Скотинин, кто чему-нибудь учиться захочет.
— Вы говорите, — продолжала хозяйка начатый разговор, — что мужа не может интересовать всё русское. Напротив, он весел
бывает за границей, но никогда так, как здесь. Здесь он чувствует себя
в своей сфере. Ему столько дела, и он имеет дар всем интересоваться. Ах, вы не были
в нашей
школе?
Они называются разбитными малыми, слывут еще
в детстве и
в школе за хороших товарищей и при всем том
бывают весьма больно поколачиваемы.
— Как слава Богу! Если б она все по голове гладила, а то пристает, как,
бывало,
в школе к смирному ученику пристают забияки: то ущипнет исподтишка, то вдруг нагрянет прямо со лба и обсыплет песком… мочи нет!
В мягких, глубоких креслах было покойно, огни мигали так ласково
в сумерках гостиной; и теперь,
в летний вечер, когда долетали с улицы голоса, смех и потягивало со двора сиренью, трудно было понять, как это крепчал мороз и как заходившее солнце освещало своими холодными лучами снежную равнину и путника, одиноко шедшего по дороге; Вера Иосифовна читала о том, как молодая, красивая графиня устраивала у себя
в деревне
школы, больницы, библиотеки и как она полюбила странствующего художника, — читала о том, чего никогда не
бывает в жизни, и все-таки слушать было приятно, удобно, и
в голову шли всё такие хорошие, покойные мысли, — не хотелось вставать.
К счастию, при
школе было помещение для учительницы: комната и при ней крохотная кухня; а то
бывает и так, что учительница каждую неделю переходит из одной избы
в другую, так что квартира насадительницы знаний представляет для обывателей своеобразную натуральную повинность.
Пиши: «Он читает на двух языках все, что выходит замечательного по всем отраслям человеческих знаний, любит искусства, имеет прекрасную коллекцию картин фламандской
школы — это его вкус, часто
бывает в театре, но не суетится, не мечется, не ахает, не охает, думая, что это ребячество, что надо воздерживать себя, не навязывать никому своих впечатлений, потому, что до них никому нет надобности.
— Видел, да она, говорят, и
в школе так щеголяет. А то и хуже
бывает: сарафан наденет, совсем как простая девка ходит.
Учители NN-ской гимназии были, как это
бывало в старину
в наших
школах, люди большею частию обленившиеся, огрубевшие
в провинциальной жизни, отданные тяжелым материальным привычкам и усыпившие всякое желание знать что-нибудь.
О чем,
бывало, ни заговоришь с ним, он все сводит к одному:
в городе душно и скучно жить, у общества нет высших интересов, оно ведет тусклую, бессмысленную жизнь, разнообразя ее насилием, грубым развратом и лицемерием; подлецы сыты и одеты, а честные питаются крохами; нужны
школы, местная газета с честным направлением, театр, публичные чтения, сплоченность интеллигентных сил; нужно, чтоб общество сознало себя и ужаснулось.
— Она была не очень красива — тонкая, с умным личиком, большими глазами, взгляд которых мог быть кроток и гневен, ласков и суров; она работала на фабрике шёлка, жила со старухой матерью, безногим отцом и младшей сестрой, которая училась
в ремесленной
школе. Иногда она
бывала веселой, не шумно, но обаятельно; любила музеи и старые церкви, восхищалась картинами, красотою вещей и, глядя на них, говорила...
У Евсея оказался альт, учитель взял его
в церковный хор. Дома пришлось
бывать меньше, но зато он чаще встречался с товарищами по
школе на спевках, а все они дрались не хуже Яшки.
Татьяна. Ты нигде не
бываешь… только наверху у Лены… каждый вечер. И это очень беспокоит стариков… (Петр, не отвечая, ходит и свищет.) Знаешь — я стала сильно уставать…
В школе меня утомляет шум и беспорядок… здесь — тишина и порядок. Хотя у нас стало веселее с той поры, как переехала Лена. Да-а, я очень устаю! А до праздников еще далеко… Ноябрь… Декабрь. (Часы бьют шесть раз.)
Кончил я
школу на тринадцатом году; задумался Ларион, что ему дальше делать со мной?
Бывало, плывём мы с ним
в лодке, я — на вёслах, а он — на руле, и водит он меня
в мыслях своих по всем тропам судьбы человеческой, рассказывает разные планы жизни.
Ещё когда минуло мне шесть лет, начал Ларион меня грамоте учить по-церковному, а через две зимы у нас
школу открыли, — он меня
в школу свёл. Сначала я несколько откачнулся от Лариона. Учиться понравилось мне, взялся я за книжки горячо, так что он,
бывало, спросит урок у меня и, прослушав, скажет...
В одну из суббот, когда пан Кнышевский более обыкновенного поглумился надо мною, до того, что мне невозможно было итти с братьями домой, я остался
в школе ожидать, пока маменька пришлют мне обед, который всегда
бывал роскошнее домашнего, и прилег на лавке, додумываясь, по какой причине мне более всех задают память о субботе?
Если сии стррки дойдут до могущих еще быть
в живых современников моих, то, во-первых, они не дадут мне солгать, что
в век нашей златой старовины все так
бывало и с ними, и с нами, и со всеми, начиная от «воспитания», то есть вскормления (теперь под словом, «воспитание» разумеется другое, совсем противное), чрез все учение у панов Кнышевских, приключения
в школе, субботки, Фтеодосия, так и у доминов Галушкинских, даже до хождения на вечерницы; везде, взявши от семейства самого наиясновельможного пана гетьмана до последнего подпрапорного (не
в батеньке речь), везде все так было, конечно, с изменениями, но не с разительными.
Со стороны маменькиной подобные проводы были нам сначала ежедневно, потом все слабее, слабее: конечно, они уже попривыкли разлучаться с нами, а наконец, и до того доходило, что когда старшие братья надоедали им своими шалостями, так они,
бывало, прикрикнут:"Когда б вас чорт унес
в эту анафемскую
школу!"Батенька же были к нам ни се, ни то. Я же, бывши дома, от маменьки не отходил.
Было время, процветала
В мире наша сторона:
В воскресение
бывалаЦерковь Божия полна;
Наших деток
в шумной
школеРаздавались голоса,
И сверкали
в светлом поле
Серп и быстрая коса.
Такой прием имеет ту выгоду, что если ученик и не достигнет никогда последней ступени, как это обыкновенно и
бывает в действительности, он все-таки выиграет от обучения и станет более опытным и умным, если не для
школы, то для жизни.
— Отца осрамили, отцу учить запретили, под надзор полиции отдали,
школу отняли, а она
в этой
школе продолжает учить как ни
в чем не
бывало.
— Друзья мои! — сказал цейгмейстер. — Я хлопочу о вашем благополучии. Бездельники вздумали было не исполнить своего слова; но кто
побывал в моей
школе, научится держать его. Московитские плоты к вашим услугам, и я заставлю победителей переправить вас на ту сторону.
Но Иван Осипович заблуждался, полагая, что сын, как всегда, покорится простому приказанию.
В последние дни мальчик
побывал в такой
школе, где ему самым систематическим образом внушалось сопротивление отцу.