Неточные совпадения
Везде почерневшие, массивные, дубовые и из черного дерева кресла, столы, с бронзовой отделкой и
деревянной мозаикой;
большие китайские вазы; часы — Вакх, едущий на бочке;
большие овальные, в золоченых, в виде веток, рамах, зеркала; громадная
кровать в спальне стояла, как пышный гроб, покрытый глазетом.
Михей Зотыч лежал у себя в горнице на старой
деревянной кровати, покрытой войлоком. Он сильно похудел, изменился, а главное — точно весь выцвел. В лице не было ни кровинки. Даже нос заострился, и глаза казались
больше.
Это была
большая, высокая комната, с обвалившимися остатками лепной работы на почерневшем потолке, с грязными, оборванными обоями. По стенам стояли самодельные
кровати — доски на
деревянных козлах.
Это была маленькая комнатка, выходившая своим единственным окном на улицу; в углу, у самой двери, стояла небольшая железная
кровать, пред окном помещался
большой стол, около него два старых
деревянных стула — и только. На стене висел отцветший портрет Гаврилы Степаныча.
Алехин простился и ушел к себе вниз, а гости остались наверху. Им обоим отвели на ночь
большую комнату, где стояли две старые
деревянные кровати с резными украшениями и в углу было распятие из слоновой кости; от их постелей, широких, прохладных, которые постилала красивая Пелагея, приятно пахло свежим бельем.
В углу стояла
кровать из простого некрашеного дерева с жестким тюфяком, кожаной подушкой и вязаным шерстяным одеялом. Над ней висел образок, украшенный высохшей вербой и фарфоровым яичком. У широкого окна, так называемого итальянского, стоял
большой стол, на котором в беспорядке валялись книги, бумаги, ландкарты и планы сражений. Шкаф с книгами, глобусы, географические карты, прибитые к стене, и несколько простых
деревянных стульев дополняли убранство комнаты юного спартанца.
У стены, слева от входа, стояла высокая
кровать с толстейшей периной, множеством белоснежных подушек и стеганым голубым шелковым одеялом. В углу, противоположном переднему, было повешено довольно
большое зеркало в рамке искусной немецкой работы из
деревянной мозаики, а под ним стоял стол, весь закрытый белыми ручниками, с ярко и густо вышитыми концами; несколько таких же ручников были повешены на зеркало.
Через месяц Праша пришла звать меня к себе на новоселье. Я пошел с другим моим литературным товарищем, теперь уже умершим (из всей нашей тогдашней компании теперь в живых остается только трое: Тимирязев, Всев. Крестовский и я). Праша устроилась хорошо: у нее была одна действительно очень
большая комната с плитяным полом, а за ней еще маленькая комната, в которой у нее стояла ее
кровать и
деревянная колыбелька писательского сына.