Неточные совпадения
Только потому, что он чувствовал себя
ближе к
земле, и по особенной мягкости движенья Вронский знал, как много прибавила быстроты его лошадь.
— Прощайте, товарищи! — кричал он им сверху. — Вспоминайте меня и будущей же весной прибывайте сюда вновь да хорошенько погуляйте! Что, взяли, чертовы ляхи? Думаете, есть что-нибудь на свете, чего бы побоялся козак? Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера! Уже и теперь чуют дальние и
близкие народы: подымается из Русской
земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!..
Он веял холодными волнами и расстилался
ближе,
ближе и, наконец, обхватил половину всей поверхности
земли.
Небо там, кажется, напротив,
ближе жмется к
земле, но не с тем, чтоб метать сильнее стрелы, а разве только чтоб обнять ее покрепче, с любовью: оно распростерлось так невысоко над головой, как родительская надежная кровля, чтоб уберечь, кажется, избранный уголок от всяких невзгод.
Начиная с Зондского пролива, мы все наслаждались такими ночами. Небо как книга здесь, которую не устанешь читать: она здесь открытее и яснее, как будто само небо
ближе к
земле. Мы с бароном Крюднером подолгу стояли на вахтенной скамье, любуясь по ночам звездами, ярко игравшей зарницей и особенно метеорами, которые, блестя бенгальскими огнями, нередко бороздили небо во всех направлениях.
Еще известно, что китайцы и корейцы уговорились оставить некоторое количество
земель между обоими государствами незаселенными, чтоб избежать
близкого между собою соседства и вместе с тем всяких поводов к неприятным столкновениям и несогласиям обоих народов.
Нигде на
земле нет другого растения, вокруг которого сгруппировалось бы столько легенд и сказаний. Под влиянием литературы или под влиянием рассказов китайцев, не знаю почему, но я тоже почувствовал благоговение к этому невзрачному представителю аралиевых. Я встал на колени, чтобы
ближе рассмотреть его. Старик объяснил это по-своему: он думал, что я молюсь. С этой минуты я совсем расположил его в свою пользу.
Внизу,
ближе к
земле, с шумом неслись торопливые утки.
Ему приходилось преодолевать в себе тяжесть
земли, свою теллурическую природу, и он проповедовал духовную религию,
близкую к буддизму.
Смотришь ли на звездное небо или в глаза
близкого существа, просыпаешься ли ночью, охваченный каким-то неизъяснимым космическим чувством, припадаешь ли к
земле, погружаешься ли в глубину своих неизреченных переживаний и испытываний, всегда знаешь, знаешь вопреки всей новой схоластике и формалистике, что бытие в тебе и ты в бытии, что дано каждому живому существу коснуться бытия безмерного и таинственного.
Колония была основана на острове еще не исследованном; с научной точки зрения представлял он совершенную terram incognitam; [неизвестную
землю (лат.)] и об его естественных условиях и о возможности на нем сельскохозяйственной культуры судили только по таким признакам, как географическая широта,
близкое соседство Японии, присутствие на острове бамбука, пробкового дерева и т. п.
Когда огненный ураган пронесется,
земля остынет и перестанет дымиться, уцелевшие кроншнепы, иногда далеко отогнанные разливом огня, сейчас возвращаются к своим гнездам, и если найдут их сгоревшими, то немедленно завивают новые, как
ближе к старым и непременно на местах или местечках, уцелевших от огня.
То же должно сказать о стрельбе вообще всякой сидячей птицы, кроме тетеревов и вяхирей, которые, сидя на деревьях и посматривая с любопытством на рысканье собаки, оттого даже менее обращают внимания на охотника и
ближе его подпускают, всякая другая птица, сидящая на
земле, гораздо больше боится собаки, чем приближающегося человека.
Припав ухом к
земле, Ефим Андреич слышал журчание сочившейся воды, слышал, как обваливалась
земля, а враг подходил все
ближе и
ближе.
Я бедная женщина — Квазимодо, никого
близкого на
земле не имеющая.
Почему-то показалось: лучше, чтоб все это произошло не здесь, а где-то внизу,
ближе к
земле.
Все еще вперед — по инерции, — но медленней, медленней. Вот теперь «Интеграл» зацепился за какой-то секундный волосок, на миг повис неподвижно, потом волосок лопнул — и «Интеграл», как камень, вниз — все быстрее. Так в молчании, минуты, десятки минут — слышен пульс — стрелка перед глазами все
ближе к 12, и мне ясно: это я — камень, I —
земля, а я — кем-то брошенный камень — и камню нестерпимо нужно упасть, хватиться оземь, чтоб вдребезги… А что, если… — внизу уже твердый, синий дым туч… — а что, если…
На углу, в полупустом гараже мы взяли аэро, I опять, как тогда, села за руль, подвинула стартер на «вперед», мы оторвались от
земли, поплыли. И следом за нами все: розово-золотой туман; солнце, тончайше-лезвийный профиль врача, вдруг такой любимый и
близкий. Раньше — все вокруг солнца; теперь я знал, все вокруг меня — медленно, блаженно, с зажмуренными глазами…
Сумасшедшие облака, все тяжелее — и легче, и
ближе, и уже нет границ между
землею и небом, все летит, тает, падает, не за что ухватиться.
Романы рисовали Генриха IV добрым человеком,
близким своему народу; ясный, как солнце, он внушал мне убеждение, что Франция — прекраснейшая страна всей
земли, страна рыцарей, одинаково благородных в мантии короля и одежде крестьянина: Анис Питу такой же рыцарь, как и д’Артаньян. Когда Генриха убили, я угрюмо заплакал и заскрипел зубами от ненависти к Равальяку. Этот король почти всегда являлся главным героем моих рассказов кочегару, и мне казалось, что Яков тоже полюбил Францию и «Хенрика».
В самой последней степени унижения, среди самой грустной, подавляющей сердце действительности, в компаньонках у одной старой, беззубой и брюзгливейшей барыни в мире, виноватая во всем, упрекаемая за каждый кусок хлеба, за каждую тряпку изношенную, обиженная первым желающим, не защищенная никем, измученная горемычным житьем своим и, про себя, утопающая в неге самых безумных и распаленных фантазий, — она вдруг получила известие о смерти одного своего дальнего родственника, у которого давно уже (о чем она, по легкомыслию своему, никогда не справлялась) перемерли все его
близкие родные, человека странного, жившего затворником, где-то за тридевять
земель, в захолустье, одиноко, угрюмо, неслышно и занимавшегося черепословием и ростовщичеством.
Помещик Бахметев купил
землю еще
ближе, верстах в десяти от Багрова, на верховье речки Совруши, текущей параллельно с Бугурусланом на юго-запад; он также перевел крестьян и назвал деревню Бахметевкой.
Я смотрел, куда старуха указывала своей дрожащей рукой с кривыми пальцами, и видел: там плыли тени, их было много, и одна из них, темней и гуще, чем другие, плыла быстрей и ниже сестер, — она падала от клочка облака, которое плыло
ближе к
земле, чем другие, и скорее, чем они.
В серой стене два окна: одно — в уровень с
землей, другое — аршина на два выше и
ближе к брандмауеру.
Сначала, далеко впереди, где небо сходится с
землею, около курганчиков и ветряной мельницы, которая издали похожа на маленького человечка, размахивающего руками, поползла по
земле широкая ярко-желтая полоса; через минуту такая же полоса засветилась несколько
ближе, поползла вправо и охватила холмы; что-то теплое коснулось Егорушкиной спины, полоса света, подкравшись сзади, шмыгнула через бричку и лошадей, понеслась навстречу другим полосам, и вдруг вся широкая степь сбросила с себя утреннюю полутень, улыбнулась и засверкала росой.
На
земле, на коврах, каких больше нет, — триста золотых кувшинов с вином и всё, что надо для пира царей, сзади Тимура сидят музыканты, рядом с ним — никого, у ног его — его кровные, цари и князья, и начальники войск, а
ближе всех к нему — пьяный Кермани-поэт, [Кермани — придворный поэт Тимура.] тот, который однажды, на вопрос разрушителя мира...
— На небо, — добавила Маша и, прижавшись к Якову, взглянула на небо. Там уже загорались звёзды; одна из них — большая, яркая и немерцающая — была
ближе всех к
земле и смотрела на неё холодным, неподвижным оком. За Машей подняли головы кверху и трое мальчиков. Пашка взглянул и тотчас же убежал куда-то. Илья смотрел долго, пристально, со страхом в глазах, а большие глаза Якова блуждали в синеве небес, точно он искал там чего-то.
— Никого нет!.. Нет
близкого на
земле… Нет верного друга, — за что? О господи!
Княгиня выбирала в приданое дочери самое лучшее и как можно
ближе подходившее к новым владениям графа: лучшие
земли с бечевником по берегам судоходной реки, старые плодовитые сады, мельницы, толчеи и крупорушки, озера и збводи, конский завод в Разновилье и барский дом в Шахове.
Каникулы приходили к концу, скоро должны были начаться лекции. В воздухе чувствовались первые веяния осени. Вода в прудах потемнела, отяжелела. На клумбах садовники заменяли ранние цветы более поздними. С деревьев кое-где срывались рано пожелтевшие листья и падали на
землю, мелькая, как червонное золото, на фоне темных аллей. Поля тоже пожелтели кругом, и поезда железной дороги, пролегающей в полутора верстах от академии, виднелись гораздо яснее и, казалось, проходили гораздо
ближе, нежели летом.
И Вадим, пожав плечами, приподнял голову мертвеца за волосы, обернул ее к фонарю — взглянул на позеленевшее лицо — вздрогнул — взглянул еще
ближе и пристальней — вдруг закричал, — и отскочил как бешеный; голова, выпущенная из рук, ударилась о
землю, как камень; это было мгновение — но в сем мгновении заключалась целая ужасная драма.
Он даже испытал нечто
близкое припадку ужаса: как-то утром его разбудил вой и крик на фабричном дворе, приподняв голову с подушки, он увидал, что по белой, гладкой стене склада мчится буйная толпа теней, они подпрыгивают, размахивая руками, и, казалось, двигают по
земле всё здание склада.
Казалось, что Никита стал ещё более горбат; угол его спины и правое плечо приподнялись, согнули тело
ближе к
земле и, принизив его, сделали шире; монах был похож на паука, которому оторвали голову, и вот он слепо, криво ползёт по дорожке, по хряскому щебню.
Итак, охотник выходит в поле, имея в вачике непременно вабило; собака приискивает перепелку, останавливается над ней, охотник подходит как
ближе, поднимает ястреба на руке как выше, кричит пиль, собака кидается к перепелке, она взлетает, ястреб бросается, догоняет, схватывает на воздухе и опускается с ней на
землю.
Дилетанты смотрят в телескоп, — оттого видят только те предметы, которые, по меньшей мере, далеки, как луна от
земли, — а земного и
близкого ничего не видят.
Наконец вправо начал показываться господский дом,
ближе — и вот он весь выглянул словно из
земли.
Мыши шуршат… Иной раз по руке у тебя быстро перекатится маленький мягкий комок, — вздрогнешь и ещё глубже чувствуешь обилие живого, и сама
земля оживёт под тобой, сочная,
близкая, родная тебе.
Погода была хорошая,
близкая почти к оттепели; но пока мы кормили лошадей, стало слегка морозить, и потом «закурило», то есть помело по
земле мелким снежком.
Арбузов сопротивлялся, напрягал шею, шире расставляя руки и
ближе пригибаясь к
земле.
Тогда расцвели самые угрюмые лица: завещание это обещало интересные вещи. Сигби протиснулся
ближе всех — он никогда не читал такой штучки, даром что отец его умер на собственной
земле. Жизнь разлучает родственников.
В эпоху,
близкую к нашей, другой гений той же нации, называемый обыкновенно ненавистником человечества, сказал пророчески, что «пройдет на
земле царство меча и невозможны будут поработители».
А песня все
ближе да все звончее, — уже так и веет по-над
землей, да под ясным месяцем, что, кажется, весь свет разбудит середь ночи. Да вдруг и оборвалась сразу…
Бурмистр. Подходи тут
ближе!.. Что рыло-то уж больно в
землю уткнула…
Дома в Москве уже все было по-зимнему, топили печи, и по утрам, когда дети собирались в гимназию и пили чай, было темно, и няня ненадолго зажигала огонь. Уже начались морозы. Когда идет первый снег, в первый день езды на санях, приятно видеть белую
землю, белые крыши, дышится мягко, славно, и в это время вспоминаются юные годы. У старых лип и берез, белых от инея, добродушное выражение, они
ближе к сердцу, чем кипарисы и пальмы, и вблизи них уже не хочется думать о горах и море.
Ушёл я от них пред рассветом. Иду лесною тропой и тихо пою — нет мочи молчать. Истекла дождём ночь и побледнела, плывут над лесом похудевшие, усталые тучи, тяжело преклонилась к
земле вдосталь напоённая влагою трава, лениво повисли ветви деревьев, но ещё бегут, журчат, играют весёлые ручьи, прячась в низинах от
близкого солнца, чтобы за день не высушило их оно. Иду не торопясь и думаю...
На даче он много возился с
землей. Цветов и всей садовой искусственной красоты он не любил, но устроил хорошие парники и даже оранжерею, где выращивал персики. Но со дня события он только раз заглянул в оранжерею и поспешно ушел — было что-то милое,
близкое в распаренном влажном воздухе и оттого особенно больное. И большую часть дня, когда не ездил в город, проводил в аллеях огромного, в пятнадцать десятин парка, меряя их прямыми, твердыми шагами.
Немного ниже, там, где черный край
земли сливался со смутно-черным небом, неподвижно висел красный диск луны, казавшийся
близким и страшным.
Безмолвный, угрюмый, он не издавал лучей и висел над
землей как исполинская угроза каким-то
близким, но неведомым бедствием.
И часто я ходил на станцию встречать пассажирские поезда. Я никого не ждал, и некому было приехать ко мне; но я люблю этих железных гигантов, когда они проносятся мимо, покачивая плечами и переваливаясь на рельсах от колоссальной тяжести и силы, и уносят куда-то незнакомых мне, но
близких людей. Они кажутся мне живыми и необыкновенными; в их быстроте я чувствую огромность
земли и силу человека, и, когда они кричат повелительно и свободно, я думаю: так кричат они и в Америке, и в Азии, и в огненной Африке.
Есть существо, без которого не было бы ни неба, ни
земли. Существо это спокойно, бестелесно, свойства его называют любовью, разумом, но само существо не имеет имени. Оно самое отдаленное и самое
близкое.