Все ели из котла, Пантелей же сидел в стороне особняком и
ел кашу из деревянной чашечки. Ложка у него была не такая, как у всех, а кипарисовая и с крестиком, Егорушка, глядя на него, вспомнил о лампадном стаканчике и спросил тихо у Степки...
Неточные совпадения
От
каши пахло рыбной сыростью, то и дело среди пшена попадалась рыбья чешуя; раков нельзя
было зацепить ложкой, и обедавшие доставали их из котла прямо руками; особенно не стеснялся в этом отношении Вася, который мочил в
каше не только руки, но и рукава.
Егорушка еще не знал этого, и, прежде чем
каша была съедена, он уж глубоко верил, что вокруг котла сидят люди, оскорбленные и обиженные судьбой.
Незнакомец не слышал вопроса; он не ответил и даже не взглянул на Дымова. Вероятно, этот улыбающийся человек не чувствовал и вкуса
каши, потому что жевал как-то машинально, лениво, поднося ко рту ложку то очень полную, то совсем пустую. Пьян он не
был, но в голове его бродило что-то шальное.
От костра осталось только два маленьких красных глаза, становившихся все меньше и меньше. Подводчики и Константин сидели около них, темные, неподвижные, и казалось, что их теперь
было гораздо больше, чем раньше. Оба креста одинаково
были видны, и далеко-далеко, где-то на большой дороге, светился красный огонек — тоже, вероятно, кто-нибудь варил
кашу.
И в следующую за тем ночь подводчики делали привал и варили
кашу. На этот раз с самого начала во всем чувствовалась какая-то неопределенная тоска.
Было душно; все много
пили и никак не могли утолить жажду. Луна взошла сильно багровая и хмурая, точно больная; звезды тоже хмурились, мгла
была гуще, даль мутнее. Природа как будто что-то предчувствовала и томилась.
Точно так же осторожно обходится с убоиной;
ест кашу не всякий день и льет в нее не коровье масло, а постное; хлеб подает на стол черствый и солит похлебку не во время варки ее (соляных частиц много улетучивается), а тогда, когда она уже стоит на столе.
Скинув половик и пальто, я уселся. Аромат райский ощущался от пара грибных щей. Едим молча. Еще подлили. Тепло. Приветливо потрескивает, слегка дымя, лучина в светце, падая мелкими головешками в лохань с водой. Тараканы желтые домовито ползают по Илье Муромцу и генералу Бакланову… Тепло им, как и мне. Хозяйка то и дело вставляет в железо высокого светца новую лучину…
Ели кашу с зеленым льняным маслом. Кошка вскочила на лавку и начала тереться о стенку.
—
Ешь кашу, свет-родитель, кушай, докушивай! Жуй да глотай бабину кашу на рост, на вырост, на долгую жизнь сынка! Все доедай до капельки, не то сынок рябой вырастет.
Неточные совпадения
Осип. Давай их, щи,
кашу и пироги! Ничего, всё
будем есть. Ну, понесем чемодан! Что, там другой выход
есть?
Началось с того, что Волгу толокном замесили, потом теленка на баню тащили, потом в кошеле
кашу варили, потом козла в соложеном тесте [Соложёное тесто — сладковатое тесто из солода (солод — слад), то
есть из проросшей ржи (употребляется в пивоварении).] утопили, потом свинью за бобра купили да собаку за волка убили, потом лапти растеряли да по дворам искали:
было лаптей шесть, а сыскали семь; потом рака с колокольным звоном встречали, потом щуку с яиц согнали, потом комара за восемь верст ловить ходили, а комар у пошехонца на носу сидел, потом батьку на кобеля променяли, потом блинами острог конопатили, потом блоху на цепь приковали, потом беса в солдаты отдавали, потом небо кольями подпирали, наконец утомились и стали ждать, что из этого выйдет.
Не вопрос о порядке сотворения мира тут важен, а то, что вместе с этим вопросом могло вторгнуться в жизнь какое-то совсем новое начало, которое, наверное, должно
было испортить всю
кашу.
Им неизвестна еще
была истина, что человек не одной
кашей живет, и поэтому они думали, что если желудки их полны, то это значит, что и сами они вполне благополучны.
— Что хошь с нами делай! — говорили одни, — хошь — на куски режь; хошь — с
кашей ешь, а мы не согласны!