Я не знаю, кто выбирал место для Красного Яра, но по всему видно, что это возложено было на людей некомпетентных, никогда не бывавших
в деревне, а главное, меньше всего думавших о сельскохозяйственной колонии.
Вот картинное изображение этой почти нищенской жизни, принадлежащее перу официального лица: «
В деревне Лютоге я вошел в самую бедную лачугу, принадлежащую поселенцу Зерину, по ремеслу плохому портному, уже четыре года устраивающемуся.
Неточные совпадения
В такие вечера я любил кататься по долине между постом и
деревней Ново-Михайловкой; дорога здесь гладкая, ровная, рядом с ней рельсовый путь для вагонеток, телеграф.
Из 22 семей, живущих здесь, только 4 незаконные. И по возрастному составу населения Слободка приближается к нормальной
деревне; рабочий возраст не преобладает так резко, как
в других селениях; тут есть и дети, и юноши, и старики старше 65 и даже 75 лет.
Поутру хватились — его нет, тут соскорили у него обыск делать, и по
деревне искали, и
в поле бегали, искали его.
Теперь Дербинское занимает площадь больше чем
в квадратную версту и имеет вид настоящей русской
деревни.
В наших русских
деревнях даже после пожаров не наблюдается такой резкой разницы.
Оно не похоже на Александровский пост; то городок, маленький Вавилон, имеющий уже
в себе игорные дома и даже семейные бани, содержимые жидом, это же настоящая серая русская
деревня без каких-либо претензий на культурность.
Они, пока живут
в тюрьмах или казармах, смотрят на колонию лишь с точки зрения потребностей; их визиты
в колонию играют роль вредного внешнего влияния, понижающего рождаемость и повышающего болезненность, и притом случайного, которое может быть больше или меньше, смотря по тому, на каком расстоянии от селения находится тюрьма или казарма; это то же, что
в жизни русской
деревни золоторотцы, работающие по соседству на железной дороге.
Это хорошо, потому что, помимо всяких колонизационных соображений, близость детей оказывает ссыльным нравственную поддержку и живее, чем что-либо другое, напоминает им родную русскую
деревню; к тому же заботы о детях спасают ссыльных женщин от праздности; это и худо, потому что непроизводительные возрасты, требуя от населения затрат и сами не давая ничего, осложняют экономические затруднения; они усиливают нужду, и
в этом отношении колония поставлена даже
в более неблагодарные условия, чем русская
деревня: сахалинские дети, ставши подростками или взрослыми, уезжают на материк и, таким образом, затраты, понесенные колонией, не возвращаются.
Что
в России,
в городах и
деревнях, страшно, то здесь обыкновенно.
Разве только где-нибудь
в русской степи у костра или
в лесу старый обозчик станет рассказывать от скуки, как
в их
деревне разбойничал такой-то; слушатель, взглянув на потемки, вздрогнет, крикнет при этом ночная птица, — вот и все поминки.
Их ловят, долго держат
в тюрьмах, судят и отсылают назад со страшными статейными списками, но многие, как известно читателям по судебным процессам, доходят и до московского Хитрова рынка и даже до родной
деревни.
В Палеве хлебопек Горячий, простоватый, откровенный и, по-видимому, добрый человек, рассказывал мне, как он дошел до своей
деревни, повидался с женою и детками и как опять был сослан на Сахалин, где кончает уже второй срок.
Трудись! Кому вы вздумали // Читать такую проповедь! // Я не крестьянин-лапотник — // Я Божиею милостью // Российский дворянин! // Россия — не неметчина, // Нам чувства деликатные, // Нам гордость внушена! // Сословья благородные // У нас труду не учатся. // У нас чиновник плохонький, // И тот полов не выметет, // Не станет печь топить… // Скажу я вам, не хвастая, // Живу почти безвыездно //
В деревне сорок лет, // А от ржаного колоса // Не отличу ячменного. // А мне поют: «Трудись!»
Стародум. Слушай, друг мой! Великий государь есть государь премудрый. Его дело показать людям прямое их благо. Слава премудрости его та, чтоб править людьми, потому что управляться с истуканами нет премудрости. Крестьянин, который плоше всех
в деревне, выбирается обыкновенно пасти стадо, потому что немного надобно ума пасти скотину. Достойный престола государь стремится возвысить души своих подданных. Мы это видим своими глазами.