— Нешто мужики — люди? Не люди, а, извините, зверье, шарлатаны. Какая у мужика жизнь? Только есть да пить, харчи бы подешевле, да в трактире горло драть
без ума; и ни тебе разговоров хороших, ни обращения, ни формальности, а так — невежа! И сам в грязи, и жена в грязи, и дети в грязи, в чем был, в том и лег, картошку из щей тащит прямо пальцами, квас пьет с тараканом, — хоть бы подул!
Неточные совпадения
Мы втроем ужинали. Доктор и Мария Викторовна пили красное вино, шампанское и кофе с коньяком; они чокались и пили за дружбу, за
ум, за прогресс, за свободу, и не пьянели, а только раскраснелись и часто хохотали
без причины, до слез. Чтобы не показаться скучным, и я тоже пил красное вино.
Вот ежели человек в остроге сидит, или, скажем, слепой, или
без ног, то это, действительно, не дай бог никому, а ежели он на воле, при своем
уме, глаза и руки у него есть, сила есть, бог есть, то чего ему еще?
Стародум. Это странное дело! Человек ты, как вижу, не
без ума, а хочешь, чтоб я отдал мою племянницу за кого — не знаю.
Ей рано нравились романы; // Они ей заменяли всё; // Она влюблялася в обманы // И Ричардсона и Руссо. // Отец ее был добрый малый, // В прошедшем веке запоздалый; // Но в книгах не видал вреда; // Он, не читая никогда, // Их почитал пустой игрушкой // И не заботился о том, // Какой у дочки тайный том // Дремал до утра под подушкой. // Жена ж его была сама // От Ричардсона
без ума.
— Это я знаю, что вы были, — отвечал он, — слышал-с. Носок отыскивали… А знаете, Разумихин от вас
без ума, говорит, что вы с ним к Лавизе Ивановне ходили, вот про которую вы старались тогда, поручику-то Пороху мигали, а он все не понимал, помните? Уж как бы, кажется, не понять — дело ясное… а?
Неточные совпадения
Без труда склонив на свою сторону четырех солдат местной инвалидной команды и будучи тайно поддерживаема польскою интригою, эта бездельная проходимица овладела
умами почти мгновенно.
Величавая дикость прежнего времени исчезла
без следа; вместо гигантов, сгибавших подковы и ломавших целковые, явились люди женоподобные, у которых были на
уме только милые непристойности.
Видно, я очень переменилась в лице, потому что он долго и пристально смотрел мне в глаза; я едва не упала
без памяти при мысли, что ты нынче должен драться и что я этому причиной; мне казалось, что я сойду с
ума… но теперь, когда я могу рассуждать, я уверена, что ты останешься жив: невозможно, чтоб ты умер
без меня, невозможно!
Перечитывая эти записки, я убедился в искренности того, кто так беспощадно выставлял наружу собственные слабости и пороки. История души человеческой, хотя бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории целого народа, особенно когда она — следствие наблюдений
ума зрелого над самим собою и когда она писана
без тщеславного желания возбудить участие или удивление. Исповедь Руссо имеет уже недостаток, что он читал ее своим друзьям.
Зло порождает зло; первое страдание дает понятие о удовольствии мучить другого; идея зла не может войти в голову человека
без того, чтоб он не захотел приложить ее к действительности: идеи — создания органические, сказал кто-то: их рождение дает уже им форму, и эта форма есть действие; тот, в чьей голове родилось больше идей, тот больше других действует; от этого гений, прикованный к чиновническому столу, должен умереть или сойти с
ума, точно так же, как человек с могучим телосложением, при сидячей жизни и скромном поведении, умирает от апоплексического удара.