Неточные совпадения
Екатерина Ивановна играла трудный пассаж, интересный именно своею трудностью, длинный и однообразный, и Старцев, слушая, рисовал себе, как с высокой горы сыплются камни, сыплются и все сыплются, и ему хотелось, чтобы они поскорее перестали сыпаться, и
в то же время Екатерина Ивановна, розовая от напряжения, сильная, энергичная, с
локоном, упавшим на лоб, очень нравилась ему.
И бабушка настояла, чтоб подали кофе. Райский с любопытством глядел на барыню, набеленную пудрой,
в локонах, с розовыми лентами на шляпке и на груди, значительно открытой, и в ботинке пятилетнего ребенка, так что кровь от этого прилила ей в голову. Перчатки были новые, желтые, лайковые, но они лопнули по швам, потому что были меньше руки.
И когда гости углублялись в чтение немецких газет, за дверью, в квартире хозяина, трещал августин, наигрываемый на дребезжащих фортепьянах старшей хозяйской дочкой, белокуренькой немочкой
в локонах, очень похожей на белую мышку.
Ни за что не пропустила бы она, например, крестин повитого ею младенца, причем являлась в зеленом шелковом платье со шлейфом, а шиньон расчесывала
в локоны и в букли, тогда как во всякое другое время доходила до самоуслаждения в своем неряшестве.
Вошла белокурая девушка
в локонах, собою нехороша и немолода, но в белом кисейном платье, в голубом поясе и с книгою в руках. Я тотчас же догадался, что это m-lle Марасеева, и не ошибся. Лидия Николаевна познакомила нас и сказала, что я друг Леонида и был с нею очень дружен, когда она была еще в девушках. М-lle Марасеева жеманно поклонилась мне, села и развернула книгу.
Они побежали и через две минуты вошли в магазин. Их встретила черноглазая француженка
в локонах, которая тотчас же, при первом взгляде на своих покупателей, сделалась так же весела и счастлива, как они сами, даже счастливее, если можно сказать. Вася готов был расцеловать мадам Леру от восторга.
Неточные совпадения
Бал разгорался; танцующие кружились неистово;
в вихре развевающихся платьев и
локонов мелькали белые, обнаженные, душистые плечи.
Когда я увидел Бэлу
в своем доме, когда
в первый раз, держа ее на коленях, целовал ее черные
локоны, я, глупец, подумал, что она ангел, посланный мне сострадательной судьбою…
Ее свежее дыхание касалось моего лица; иногда
локон, отделившийся
в вихре вальса от своих товарищей, скользил по горящей щеке моей…
Час от часу плененный боле // Красами Ольги молодой, // Владимир сладостной неволе // Предался полною душой. // Он вечно с ней.
В ее покое // Они сидят
в потемках двое; // Они
в саду, рука с рукой, // Гуляют утренней порой; // И что ж? Любовью упоенный, //
В смятенье нежного стыда, // Он только смеет иногда, // Улыбкой Ольги ободренный, // Развитым
локоном играть // Иль край одежды целовать.
Всегда скромна, всегда послушна, // Всегда как утро весела, // Как жизнь поэта простодушна, // Как поцелуй любви мила, // Глаза как небо голубые; // Улыбка,
локоны льняные, // Движенья, голос, легкий стан — // Всё
в Ольге… но любой роман // Возьмите и найдете, верно, // Ее портрет: он очень мил, // Я прежде сам его любил, // Но надоел он мне безмерно. // Позвольте мне, читатель мой, // Заняться старшею сестрой.