Неточные совпадения
Но зачем же автор избрал такой общий, такой обширный
вопрос, как эстетические отношения
искусства к действительности, предметом своего исследования? Почему не избрал он какого-нибудь специального
вопроса, как это большею частью ныне делается?
По силам ли автора задача, которую хотел он объяснить, решать это, конечно, не ему самому. Но предмет, привлекший его внимание, имеет ныне полное право обращать на себя внимание всех людей, занимающихся эстетическими
вопросами, то есть всех, интересующихся
искусством, поэзиею, литературой.
Автор не менее, нежели кто-нибудь, признает необходимость специальных исследований; но ему кажется, что от времени до времени необходимо также обозревать содержание науки с общей точки зрения; кажется, что если важно собирать и исследовать факты, то не менее важно и стараться проникнуть в смысл их. Мы все признаем высокое значение истории
искусства, особенно истории поэзии; итак, не могут не иметь высокого значения и
вопросы о том, что такое
искусство, что такое поэзия.
Первый из основных
вопросов, здесь встречающихся, —
вопрос об отношении прекрасного в действительности к прекрасному в фантазии и в
искусстве.
Но
вопрос в том, находятся ли в действительности в совершенно чистом развитии основные, ненарушимые для
искусства Формы природы.
Теперь просмотрены все упреки, более или менее несправедливо делаемые прекрасному в действительности, и можно приступить к решению
вопроса о существенном значении
искусства.
Эти
вопросы еще не решаются нашею общею критикою, и мы должны проследить частные случаи, чтобы видеть, каково отношение прекрасного в определенных
искусствах к прекрасному в действительности, производимому природою независимо от стремления человека к прекрасному.
Как решить этот
вопрос, не входит в сферу нашего рассуждения; но как решен будет он, точно так же должен быть решен
вопрос и о степени уважения, которой заслуживают создания архитектуры в значении чистого
искусства, а не практической деятельности.
Потому не может быть и
вопроса, как в этих случаях относится красота произведений
искусства к красоте произведений природы: в природе нет предметов, с которыми было бы Можно сравнивать ножи, вилки, сукно, часы; точно так же в ней нет предметов, с которыми было бы можно сравнивать дома, мосты, колонны и т. п.
Другой источник мнения о превосходстве рисованных пейзажей над действительными анализируем ниже, когда будем рассматривать
вопрос, в чем именно состоит наслаждение, доставляемое нам произведениями
искусства.
Но прежде мы должны обратить внимание на
вопрос: в каком отношении находится инструментальная музыка к вокальной, и в каких случаях вокальная музыка может назваться
искусством?
Искусство есть деятельность, посредством которой осуществляет человек свое стремление к прекрасному, — таково обыкновенное определение
искусства; мы не согласны с мим; но пока не высказана наша критика, еще не имеем права отступать от него, и, подстановив впоследствии вместо употребляемого нами здесь определения то, которое кажется нам справедливым, мы не изменим чрез это наших выводов относительно
вопроса: всегда ли пение есть
искусство, и в каких случаях становится оно
искусством?
Переходим к высочайшему и полнейшему из
искусств, поэзии,
вопросы о которой заключают в себе всю теорию
искусства.
Содержание, достойное внимания мыслящего человека, одно только в состоянии избавить
искусство от упрека, будто бы оно — пустая забава, чем оно и действительно бывает чрезвычайно часто; художественная форма не спасет от презрения или сострадательной улыбки произведение
искусства, если оно важностью своей идеи не в состоянии дать ответа на
вопрос: «да стоило ли трудиться над подобными пустяками?» Бесполезное не имеет права на уважение.
(Совершенно другой
вопрос: может ли
искусство достичь этого вполне?
Возвратимся, однако, к
вопросу о существенном значении
искусства.
Само собою разумеется, что в этом отношении произведения
искусства не находят себе ничего соответствующего в действительности, — но только по форме; что касается до содержания, до самых
вопросов, предлагающихся или разрешаемых
искусством, они все найдутся в действительной жизни, только без преднамеренности, без arrièr-pensêe.
Задачею автора было исследовать
вопрос об эстетических отношениях произведений
искусства к явлениям жизни, рассмотреть справедливость господствующего мнения, будто бы истинно прекрасное, которое принимается существенным содержанием произведений
искусства, не существует в объективной действительности и осуществляется только
искусством.
С этим
вопросом неразрывно связаны
вопросы о сущности прекрасного и о содержании
искусства.
Это уже было важным пособием для решения
вопроса о содержании
искусства.
Но если прекрасное есть жизнь, то сам собою решается
вопрос об эстетическом отношении прекрасного в
искусстве к прекрасному в действительности.
Неточные совпадения
— Если поискать, то найдутся другие. Но дело в том, что
искусство не терпит спора и рассуждений. А при картине Иванова для верующего и для неверующего является
вопрос: Бог это или не Бог? и разрушает единство впечатления.
Он стал расспрашивать меня о судьбе Ивана Кузмича, которого называл кумом, и часто прерывал мою речь дополнительными
вопросами и нравоучительными замечаниями, которые, если и не обличали в нем человека сведущего в военном
искусстве, то по крайней мере обнаруживали сметливость и природный ум.
Он промучился до утра, но не прибег к
искусству Базарова и, увидевшись с ним на следующий день, на его
вопрос: «Зачем он не послал за ним?» — отвечал, весь еще бледный, но уже тщательно расчесанный и выбритый: «Ведь вы, помнится, сами говорили, что не верите в медицину?» Так проходили дни.
Среда, в которой он вращался, адвокаты с большим самолюбием и нищенской практикой, педагоги средней школы, замученные и раздраженные своей практикой, сытые, но угнетаемые скукой жизни эстеты типа Шемякина, женщины, которые читали историю Французской революции, записки m-me Роллан и восхитительно путали политику с кокетством, молодые литераторы, еще не облаянные и не укушенные критикой, собакой славы, но уже с признаками бешенства в их отношении к
вопросу о социальной ответственности
искусства, представители так называемой «богемы», какие-то молчаливые депутаты Думы, причисленные к той или иной партии, но, видимо, не уверенные, что программы способны удовлетворить все разнообразие их желаний.
Улеглись ли партии? сумел ли он поддержать порядок, который восстановил? тихо ли там? — вот
вопросы, которые шевелились в голове при воспоминании о Франции. «В Париж бы! — говорил я со вздохом, — пожить бы там, в этом омуте новостей,
искусств, мод, политики, ума и глупостей, безобразия и красоты, глубокомыслия и пошлостей, — пожить бы эпикурейцем, насмешливым наблюдателем всех этих проказ!» «А вот Испания с своей цветущей Андалузией, — уныло думал я, глядя в ту сторону, где дед указал быть испанскому берегу.