Неточные совпадения
Каково же было мое изумление и негодование, когда я увидела мою Люду, моего единственного первого друга, между Маней Ивановой и торжествующей Крошкой — моими злейшими врагами!.. Я сразу поняла, что они воспользовались нашею
ссорою с Людою, чтобы, назло мне, привлечь ее к себе и сделать ее подругою, товаркою. Их я поняла, но Люда, Люда, как она согласилась подружиться с ними?.. Неужели она
не догадалась, сколько обиды и горечи нанесла этим поступком моему и без того измученному сердцу? А я так
любила ее!..
Неточные совпадения
Другое разочарование и очарование были
ссоры. Левин никогда
не мог себе представить, чтобы между им и женою могли быть другие отношения, кроме нежных, уважительных, любовных, и вдруг с первых же дней они поссорились, так что она сказала ему, что он
не любит ее,
любит себя одного, заплакала и замахала руками.
Никогда еще
не проходило дня в
ссоре. Нынче это было в первый раз. И это была
не ссора. Это было очевидное признание в совершенном охлаждении. Разве можно было взглянуть на нее так, как он взглянул, когда входил в комнату за аттестатом? Посмотреть на нее, видеть, что сердце ее разрывается от отчаяния, и пройти молча с этим равнодушно-спокойным лицом? Он
не то что охладел к ней, но он ненавидел ее, потому что
любил другую женщину, — это было ясно.
Робинзон. Очень семейный… Для меня тихая семейная жизнь выше всего; а неудовольствие какое или
ссора — это Боже сохрани; я
люблю и побеседовать, только чтоб разговор умный, учтивый, об искусстве, например… Ну, с благородным человеком, вот как вы, можно и выпить немножко.
Не прикажете ли?
— Успокойтесь, Дмитрий Федорович, — напомнил следователь, как бы, видимо, желая победить исступленного своим спокойствием. — Прежде чем будем продолжать допрос, я бы желал, если вы только согласитесь ответить, слышать от вас подтверждение того факта, что, кажется, вы
не любили покойного Федора Павловича, были с ним в какой-то постоянной
ссоре… Здесь, по крайней мере, четверть часа назад, вы, кажется, изволили произнести, что даже хотели убить его: «
Не убил, — воскликнули вы, — но хотел убить!»
Или вы думаете, что после взятия Бастилии, после террора, после войны и голода, после короля-мещанина и мещанской республики я поверю вам, что Ромео
не имел прав
любить Джульетту за то, что старые дураки Монтекки и Капулетти длили вековую
ссору и что я ни в тридцать, ни в сорок лет
не могу выбрать себе подруги без позволения отца, что изменившую женщину нужно казнить, позорить?