Неточные совпадения
Призрак являл собой невысокую фигуру во всем белом, в белой же чадре, из-под которой сверкали, искрясь и
мерцая, подобно черным алмазам, два огненных черных
глаза…
Между тем зеленоглазая чтица нимало не заботилась о том впечатлении, которое производила на слушателей. Ее мысли были далеко.
Глаза таинственно
мерцали из-под стрельчатых ресниц, когда Лида заговорила растроганно и доверительно...
— И какое еще житье-то! Скажем, к примеру, хоть об том же Хмелеве — давно ли он серым мужиком состоял! И вдруг ему господь разум развязал! Зачал он и направо загребать, и налево загребать… Страсть! Сядет, это, словно кот в темном углу, выпустит когти и ждет… только
глаза мерцают!
Катра повернулась ко мне. Она беззвучно смеялась, счастливо смотрела и качала головою. В тени шляпки
глаза мерцали смутными, далекими огоньками, как светляки в лесном овраге.
И тот и сам бы не сказал ненужного, а молча и крепко поцеловал бы в уста веселого, легкой походкой идущего к дому человека, у которого улыбка так приветлива и спокойна, а в
глазах мерцает уже далекий свет.
Неточные совпадения
Она крыта соломой, с трубой; одно окно, словно зоркий
глаз, обращено к оврагу и в зимние вечера, освещенное изнутри, далеко виднеется в тусклом тумане мороза и не одному проезжему мужичку
мерцает путеводной звездою.
Когда же наконец Яков открыл свое лицо — оно было бледно, как у мертвого;
глаза едва
мерцали сквозь опущенные ресницы.
Они сели оба. У Вихрова смутно
мерцали перед
глазами: какая-то серенькая комната, дама на картине, нюхающая цветок, огромное яйцо, привязанное на ленте под лампадой… Прежняя женщина в это время принесла две свечи и поставила их на столик; вскоре за ней вошла еще другая женщина, как видно, несколько поопрятнее одетая; она вошла и села невдалеке от Павла. Он осмотрел ее тусклыми
глазами… Она ему никакой не показалась.
Я не понимал ничего, но все же впился
глазами в лицо странного человека;
глаза пана Тыбурция пристально смотрели в мои, и в них смутно
мерцало что-то, как будто проникавшее в мою душу.
Теперь, когда я окончательно сжился с «дурным обществом», грустная улыбка Маруси стала мне почти так же дорога, как улыбка сестры; но тут никто не ставил мне вечно на вид мою испорченность, тут не было ворчливой няньки, тут я был нужен, — я чувствовал, что каждый раз мое появление вызывает румянец оживления на щеках девочки. Валек обнимал меня, как брата, и даже Тыбурций по временам смотрел на нас троих какими-то странными
глазами, в которых что-то
мерцало, точно слеза.