В тот же день, узнав, что Ермил находится еще на деревне и только на другое утро рано препровождается в город для исполнения известных законных формальностей, которые, имея целью ограничить произвол помещиков, служили только источником добавочных доходов для предержащих властей, — в тот же день я отыскал его и, за неимением
собственных денег, вручил ему узелок, в который увязал два носовых платка, пару стоптанных башмаков, гребенку, старую ночную рубашку и совсем новенький шелковый галстук.
— Рукомойник? Это хорошо… только куда же я это дену? — в каком-то совсем уж странном недоумении указал он Петру Ильичу на свою пачку сторублевых, вопросительно глядя на него, точно тот должен был решить, куда ему девать свои
собственные деньги.
— Позвольте, господа, — начал он, — я думаю, что никому из нас нет дела до того, как кто поступит с своими
собственными деньгами. Позвольте, вы, если я понимаю, не того мнения о нашей ассоциации. Мы только складываемся, чтобы жить дешевле и удобнее, а не преследуем других идей.
Неточные совпадения
— Нет, Соня, — торопливо прервал он, — эти
деньги были не те, успокойся! Эти
деньги мне мать прислала, через одного купца, и получил я их больной, в тот же день как и отдал… Разумихин видел… он же и получал за меня… эти
деньги мои, мои
собственные, настоящие мои.
—
Денег? Вот тебе на! Да из твоих же
собственных. Давеча артельщик был, от Вахрушина, мамаша прислала; аль и это забыл?
— Он ограбил, вот и вся причина. Он взял
деньги и вещи. Правда, он, по
собственному своему сознанию, не воспользовался ни
деньгами, ни вещами, а снес их куда-то под камень, где они и теперь лежат. Но это потому, что он не посмел воспользоваться.
— «Война тянется, мы все пятимся и к чему придем — это непонятно. Однако поговаривают, что солдаты сами должны кончить войну. В пленных есть такие, что говорят по-русски. Один фабричный работал в Питере четыре года, он прямо доказывал, что другого средства кончить войну не имеется, ежели эту кончат, все едино другую начнут. Воевать выгодно, военным чины идут, штатские
деньги наживают. И надо все власти обезоружить, чтобы утверждать жизнь всем народом согласно и своею
собственной рукой».
— Да, — припомнила она и достала из кармана портмоне. — Возьмите у золотых дел мастера Шмита porte-bouquet. [подставку для букета (фр.).] Я еще на той неделе выбрала подарить Марфеньке в день рождения, — только велела вставить несколько жемчужин, из своих
собственных, и вырезать ее имя. Вот
деньги.