Внутренность рощи, влажной от дождя, беспрестанно изменялась,
смотря по тому, светило ли солнце, или закрывалось облаком; она то озарялась вся, словно вдруг в ней все улыбнулось: тонкие стволы не слишком частых берез внезапно принимали нежный отблеск белого шелка, лежавшие на земле мелкие листья вдруг пестрели и загорались червонным золотом, а красивые стебли высоких кудрявых папоротников, уже окрашенных в свой осенний цвет, подобный цвету переспелого винограда, так и сквозили, бесконечно путаясь и пересекаясь перед глазами; то вдруг опять все кругом слегка синело: яркие краски мгновенно гасли, березы стояли все белые, без блеску, белые, как только что выпавший снег, до которого еще не коснулся холодно играющий луч зимнего солнца; и украдкой, лукаво, начинал сеяться и шептать по лесу мельчайший дождь.
Неточные совпадения
Жутко ему стало, Ермилу-то псарю: что, мол, не помню я, чтобы этак бараны кому в глаза
смотрели; однако ничего; стал он его этак
по шерсти гладить, говорит: «Бяша, бяша!» А баран-то вдруг как оскалит зубы, да ему тоже: «Бяша, бяша…»
— Как же. Перво-наперво она сидела долго, долго, никого не видала и не слыхала… только все как будто собачка этак залает, залает где-то… Вдруг,
смотрит: идет
по дорожке мальчик в одной рубашонке. Она приглянулась — Ивашка Федосеев идет…
— Тот самый. Идет и головушки не подымает… А узнала его Ульяна… Но а потом
смотрит: баба идет. Она вглядываться, вглядываться — ах ты, Господи! — сама идет
по дороге, сама Ульяна.
По возвращении в деревню бурмистр повел нас
посмотреть веялку, недавно выписанную им из Москвы.
— А тебе говорят, не забывайся… Как ты там барыне, по-твоему, ни нужен, а коли из нас двух ей придется выбирать, — не удержишься ты, голубчик! Бунтовать никому не позволяется,
смотри! (Павел дрожал от бешенства.) А девке Татьяне поделом… Погоди, не то ей еще будет!
На другой день пошел я
смотреть лошадей
по дворам и начал с известного барышника Ситникова. Через калитку вошел я на двор, посыпанный песочком. Перед настежь раскрытою дверью конюшни стоял сам хозяин, человек уже не молодой, высокий и толстый, в заячьем тулупчике, с поднятым и подвернутым воротником. Увидав меня, он медленно двинулся ко мне навстречу, подержал обеими руками шапку над головой и нараспев произнес...
«Только, говорит, поедемте
по моим мелочам, к Зуше; я кстати
посмотрю Чаплыгино; вы знаете мой дубовый лес? у меня его рубят».
Моргач иногда
по целым неделям обдумывает какое-нибудь, по-видимому простое, предприятие, а то вдруг решится на отчаянно смелое дело, — кажется, тут ему и голову сломить…
смотришь — все удалось, все как
по маслу пошло.
Бывало, задумается да и сидит
по часам, на пол глядит, бровью не шевельнет; и я тоже сижу да на нее
смотрю, да насмотреться не могу, словно никогда не видал…
— А! (Он снял картуз, величественно провел рукою
по густым, туго завитым волосам, начинавшимся почти у самых бровей, и, с достоинством
посмотрев кругом, бережно прикрыл опять свою драгоценную голову.) А я было совсем и позабыл. Притом, вишь, дождик! (Он опять зевнул.) Дела пропасть: за всем не усмотришь, а тот еще бранится. Мы завтра едем…
Высоко надо мной, тяжело и резко рассекая воздух крылами, пролетел осторожный ворон, повернул голову,
посмотрел на меня сбоку, взмыл и, отрывисто каркая, скрылся за лесом; большое стадо голубей резво пронеслось с гумна и, внезапно закружившись столбом, хлопотливо расселось
по полю — признак осени!
У окна Войницын не спускал глаз с билета, разве только для того, чтобы по-прежнему медленно
посмотреть кругом, а впрочем, не шевелился ни одним членом.
Разговаривал я с ней, правда, мало, больше так на нее
смотрел; но читал ей вслух разные трогательные сочинения, пожимал ей украдкой руки, а
по вечерам мечтал с ней рядом, упорно глядя на луну, а не то просто вверх.
Исправник
посмотрел на меня, ласково потрепал меня
по плечу и добродушно промолвил: «Эх, Василий Васильевич, не нам бы с вами о таких людях рассуждать, — где нам?..
Я прошелся несколько раз
по комнате, остановился перед зеркалом, долго, долго
смотрел на свое сконфуженное лицо и, медлительно высунув язык, с горькой насмешкой покачал головой.
Чертопханов снова обратился к Вензору и положил ему кусок хлеба на нос. Я
посмотрел кругом. В комнате, кроме раздвижного покоробленного стола на тринадцати ножках неровной длины да четырех продавленных соломенных стульев, не было никакой мебели; давным-давно выбеленные стены, с синими пятнами в виде звезд, во многих местах облупились; между окнами висело разбитое и тусклое зеркальце в огромной раме под красное дерево.
По углам стояли чубуки да ружья; с потолка спускались толстые и черные нити паутин.
— Как зе мозно, васе благородие! Я цестный зид, я не украл, а для васего благородия достал, точно! И уз старался я, старался! Зато и конь! Такого коня
по всему Дону другого найти никак невозмозно.
Посмотрите, васе благородие, что это за конь такой! Вот позалуйте, сюда! Тпру… тпру… повернись, стань зе боком! А мы седло снимем. Каков! Васе благородие?
Неточные совпадения
Хлестаков (пишет).Ну, хорошо. Отнеси только наперед это письмо; пожалуй, вместе и подорожную возьми. Да зато,
смотри, чтоб лошади хорошие были! Ямщикам скажи, что я буду давать
по целковому; чтобы так, как фельдъегеря, катили и песни бы пели!.. (Продолжает писать.)Воображаю, Тряпичкин умрет со смеху…
Смотри! не
по чину берешь!
Артемий Филиппович.
Смотрите, чтоб он вас
по почте не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела не так делаются в благоустроенном государстве. Зачем нас здесь целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того… как там следует — чтобы и уши не слыхали. Вот как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Городничий. Мотает или не мотает, а я вас, господа, предуведомил.
Смотрите,
по своей части я кое-какие распоряженья сделал, советую и вам. Особенно вам, Артемий Филиппович! Без сомнения, проезжающий чиновник захочет прежде всего осмотреть подведомственные вам богоугодные заведения — и потому вы сделайте так, чтобы все было прилично: колпаки были бы чистые, и больные не походили бы на кузнецов, как обыкновенно они ходят по-домашнему.
Хлестаков (ходит
по комнате).
Посмотри, там в картузе табаку нет?