Неточные совпадения
— Знаю, знаю, что вы хотите сказать, — перебил ее Паншин и снова пробежал пальцами по клавишам, —
за ноты,
за книги, которые я вам приношу,
за плохие рисунки, которыми я украшаю ваш альбом, и так далее, и так далее. Я могу все это делать — и все-таки быть эгоистом. Смею думать, что вы не
скучаете со мною и что вы не считаете меня
за дурного человека, но все же вы полагаете, что я — как, бишь, это сказано? — для красного словца не пожалею ни отца, ни приятеля.
Бывало, сидит он в уголку с своими «Эмблемами» — сидит… сидит; в низкой комнате пахнет гераниумом, тускло горит одна сальная свечка, сверчок трещит однообразно, словно
скучает, маленькие стенные часы торопливо чикают на стене, мышь украдкой скребется и грызет
за обоями, а три старые девы, словно Парки, молча и быстро шевелят спицами, тени от рук их то бегают, то странно дрожат в полутьме, и странные, также полутемные мысли роятся в голове ребенка.
Трилецкий. Ну и ничего… Что собственно тянет меня к ней, определить трудно. Скука ли то, любовь ли, или что-либо другое прочее, не могу знать… Знаю, что после обеда мне бывает страшно скучно за ней… По случайно наведенным справкам оказывается, что и она
скучает за мной…
Неточные совпадения
Левин всё еще был в нерешительности, но Кити, видевшая, что он
скучает в Москве и советовавшая ему ехать, помимо его заказала ему дворянский мундир, стоивший восемьдесят рублей. И эти восемьдесят рублей, заплаченные
за мундир, были главной причиной, побудившей Левина ехать. Он поехал в Кашин.
— О, прекрасно! Mariette говорит, что он был мил очень и… я должен тебя огорчить… не
скучал о тебе, не так, как твой муж. Но еще раз merci, мой друг, что подарила мне день. Наш милый самовар будет в восторге. (Самоваром он называл знаменитую графиню Лидию Ивановну,
за то что она всегда и обо всем волновалась и горячилась.) Она о тебе спрашивала. И знаешь, если я смею советовать, ты бы съездила к ней нынче. Ведь у ней обо всем болит сердце. Теперь она, кроме всех своих хлопот, занята примирением Облонских.
— Ну, ты не
скучала? — сказал он, оживленно и весело подходя к ней. Что
за страшная страсть — игра!
— Надеюсь, ты не будешь
скучать у меня, мой дружок, — сказала бабушка, приподняв ее личико
за подбородок, — прошу же веселиться и танцевать как можно больше. Вот уж и есть одна дама и два кавалера, — прибавила она, обращаясь к г-же Валахиной и дотрагиваясь до меня рукою.
Никуда мне не хотелось, а
за границу Марфа Петровна и сама меня раза два приглашала, видя, что я
скучал!