Неточные совпадения
Антон отправился с лакеем Лаврецкого отпирать конюшню и сарай; на место его явилась старушка, чуть ли не ровесница ему, повязанная платком по самые брови; голова ее тряслась, и глаза глядели тупо, но выражали усердие,
давнишнюю привычку служить безответно, и
в то же
время — какое-то почтительное сожаление.
Если человеку общественного жизнепонимания кажутся странными и даже опасными требования христианского учения, то точно столь же странными, непонятными и опасными представлялись
в давнишние времена дикарю требования учения общественного, когда еще он не вполне понимал их и не мог предвидеть их последствий.
Неточные совпадения
Сергей Иванович был умен, образован, здоров, деятелен и не знал, куда употребить всю свою деятельность. Разговоры
в гостиных, съездах, собраниях, комитетах, везде, где можно было говорить, занимали часть его
времени; но он,
давнишний городской житель, не позволял себе уходить всему
в разговоры, как это делал его неопытный брат, когда бывал
в Москве; оставалось еще много досуга и умственных сил.
— Послушайте, Дмитрий Иванович, ведь это совершенное безумие! Разве возможно
в наше
время уничтожение собственности земли? Я знаю, это ваш
давнишний dada. [конек.] Но позвольте мне сказать вам прямо… — И Игнатий Никифорович побледнел, и голос его задрожал: очевидно, этот вопрос близко трогал его. — Я бы советовал вам обдумать этот вопрос хорошенько, прежде чем приступить к практическому разрешению его.
Павел всмотрелся
в него и
в самом деле узнал
в нем
давнишнего своего знакомого, с которым ему действительно пришлось странно познакомиться — он был еще семиклассным гимназистом и пришел раз
в общественную баню.
В это
время Вихров, начитавшись «Горя от ума», решительно бредил им, и, когда банщик начал очень сильно тереть его, он сказал ему:
Проделывая без увлечения, по
давнишней привычке, разные шассе, круазе, шен и балянсе, Александров все
время ловил поневоле случайные отрывки из той чепухи, которую уверенной, громкой скороговоркой нес Жданов: о фатализме, о звездах, духах и духах, о Царь-пушке, о цыганке-гадалке, о липком пластыре, о канарейках, об антоновских яблоках, о лунатиках, о Наполеоне, о значении цветов и красок, о пострижении
в монахи, об ангорских кошках, о переселении душ и так далее без начала, без конца и без всякой связи.
Верстовский определился директором музыки
в Московский театр во
время моего отсутствия, Щепкин также без меня поступил на сцену; но мне столько об них писали, а им столько обо мне наговорили и Кокошкин, и Загоскин, и особенно Писарев, что мы заочно были уже хорошо знакомы и потому встретились, как
давнишние приятели, и даже обрадовались друг другу.