Неточные совпадения
Первый месяц тюрьмы Степан не переставая мучался всё тем же: он видел серую
стену своей камеры, слышал звуки острога — гул под собой в общей камере, шаги часового по коридору, стук
часов и вместе с [тем] видел ее — с ее кротким взглядом, который победил его еще при встрече
на улице, и худой, морщинистой шеей, которую он перерезал, и слышал ее умильный, жалостный, шепелявый голос: «Чужие души и свою губишь.
Комната со сводом в нижнем этаже дома Каркунова. На правой стороне (от актеров) дверь в комнату Ераста, на левой — в коридор; поперек комнаты дубовый прилавок, за ним две конторки с табуретами;
на стене часы. Кипы товаров в суровых парусинных сорочках сложены у прилавка. В глубине два окна.
Неточные совпадения
Произошло это утром, в десять
часов. В этот
час утра, в ясные дни, солнце всегда длинною полосой проходило по его правой
стене и освещало угол подле двери. У постели его стояла Настасья и еще один человек, очень любопытно его разглядывавший и совершенно ему незнакомый. Это был молодой парень в кафтане, с бородкой, и с виду походил
на артельщика. Из полуотворенной двери выглядывала хозяйка. Раскольников приподнялся.
Через
час он шагал по блестящему полу пустой комнаты, мимо зеркал в простенках пяти окон, мимо стульев, чинно и скучно расставленных вдоль
стен, а со
стен на него неодобрительно смотрели два лица, одно — сердитого человека с красной лентой
на шее и яичным желтком медали в бороде, другое — румяной женщины с бровями в палец толщиной и брезгливо отвисшей губою.
На дачах Варавки поселились незнакомые люди со множеством крикливых детей; по утрам река звучно плескалась о берег и
стены купальни; в синеватой воде подпрыгивали, как пробки, головы людей, взмахивались в воздух масляно блестевшие руки; вечерами в лесу пели песни гимназисты и гимназистки, ежедневно, в три
часа, безгрудая, тощая барышня в розовом платье и круглых, темных очках играла
на пианино «Молитву девы», а в четыре шла берегом
на мельницу пить молоко, и по воде косо влачилась за нею розовая тень.
Он тотчас поверил, что это так и есть, в нем что-то разорвалось, наполнив его дымом едкой печали. Он зарыдал. Лютов обнял его, начал тихонько говорить утешительное, ласково произнося имя Лидии; комната качалась, точно лодка,
на стене ее светился серебристо, как зимняя луна, и ползал по дуге, как маятник, циферблат
часов Мозера.
Это был подарок Райского:
часы, с эмалевой доской, с ее шифром, с цепочкой. Она взглянула
на них большими глазами, потом окинула взглядом прочие подарки, поглядела по
стенам, увешанным гирляндами и цветами, — и вдруг опустилась
на стул, закрыла глаза руками и залилась целым дождем горячих слез.