Григорий Лукьянович пришпорил своего вороного коня, сбруя которого отличалась необычайною роскошью, и поскакал по направлению, откуда раздавались крики. Одновременно с ним, с другой стороны, скакали на внезапного врага еще пятеро опричников. Семен Карасев с одного удара успел свалить поодиночке троих; удар четвертому был неудачнее, он попал вскользь, однако
ранил руку, а пятый не успел поднять меча, как споткнулся с конем и потерял под ударом меча свою буйную голову.
Неточные совпадения
Николай Петрович сказал ему, что брат сам себя
поранил по неосторожности, на что доктор отвечал: «Гм!» — но, получив тут же в
руку двадцать пять рублей серебром, промолвил: «Скажите! это часто случается, точно».
А Агафья уже подозревала, мои тогдашние слова запомнила, подкралась и вовремя подсмотрела: ворвалась, бросилась на него сзади, обняла, ружье выстрелило вверх в потолок; никого не
ранило; вбежали остальные, схватили его, отняли ружье, за
руки держат…
Это известие взволновало мать Енафу, хотя она и старалась не выдавать себя. В самом деле, неспроста поволоклась Фаина такую
рань… Нужно было и самим торопиться. Впрочем, сборы были недолгие: собрать котомки, взять палки в
руки — и все тут. Раньше мать Енафа выходила на могилку о. Спиридония с своими дочерьми да иноком Кириллом, а теперь захватила с собой и Аглаиду. Нужно было пройти пешком верст пятьдесят.
— С ножом; я уж защитил ее своей
рукой, так что он слегка даже
ранил меня, — отвечал, по-прежнему пунктуально, Постен.
Пока Милан ползал и прятался за коляской, «аттентатор»
ранил в
руку Лукича, а сам, выстрелив себе в шею, бросился на набережную реки Савы и прыгнул в воду, откуда был скоро извлечен и арестован.