Неточные совпадения
Немного далее большая площадь, на которой валяются какие-то огромные брусья, пушечные станки, спящие солдаты;
стоят лошади, повозки, зеленые орудия и ящики, пехотные кòзла; двигаются солдаты,
матросы, офицеры, женщины, дети, купцы; ездят телеги с сеном, с кулями и с бочками; кой-где проедет казак и офицер верхом, генерал на дрожках.
Направо улица загорожена баррикадой, на которой в амбразурах
стоят какие-то маленькие пушки, и около них сидит
матрос, покуривая трубочку.
Над головами
стояло высокое звездное небо, по которому беспрестанно пробегали огненные полосы бомб; налево, в аршине, маленькое отверстие вело в другой блиндаж, в которое виднелись ноги и спины
матросов, живших там, и слышались пьяные голоса их; впереди виднелось возвышение порохового погреба, мимо которого мелькали фигуры согнувшихся людей, и на котором, на самом верху, под пулями и бомбами, которые беспрестанно свистели в этом месте,
стояла какая-то высокая фигура в черном пальто, с руками в карманах, и ногами притаптывала землю, которую мешками носили туда другие люди.
Неточные совпадения
Пока «Секрет» шел руслом реки, Грэй
стоял у штурвала, не доверяя руля
матросу — он боялся мели. Пантен сидел рядом, в новой суконной паре, в новой блестящей фуражке, бритый и смиренно надутый. Он по-прежнему не чувствовал никакой связи между алым убранством и прямой целью Грэя.
Наконец, отдыхая от животного страха, весь в поту, он
стоял в группе таких же онемевших, задыхающихся людей, прижимаясь к запертым воротам,
стоял, мигая, чтобы не видеть все то, что как бы извне приклеилось к глазам. Вспомнил, что вход на Гороховую улицу с площади был заткнут
матросами гвардейского экипажа, он с разбега наткнулся на них, ему грозно крикнули:
Мы толпой
стояли вокруг,
матросы теснились тут же, другие взобрались на ванты, все наблюдали, не обнаружит ли акула признаков жизни, но признаков не было. «Нет, уж кончено, — говорили некоторые, — она вся изранена и издохла». Другие, напротив, сомневались и приводили примеры живучести акул, и именно, что они иногда, через три часа после мнимой смерти, судорожно откусывали руки и ноги неосторожным.
Матросы, как мухи, тесной кучкой сидят на вантах, тянут, крутят веревки, колотят деревянными молотками. Все это делается не так, как бы делалось
стоя на якоре. Невозможно: после бури идет сильная зыбь, качка, хотя и не прежняя, все продолжается. До берега еще добрых 500 миль, то есть 875 верст.
Наши
матросы засучили панталоны и соскочили в воду, чтоб перенести нас, но тут же по пояс в воде
стояли полунагие негры, желая оказать нам ту же услугу.