Неточные совпадения
Жизнь наша бывает лучше или хуже только оттого, что мы сознаем себя или телесным, или духовным существом. Если мы сознаем себя телесным существом, мы ослабляем нашу
истинную жизнь, усиливаем, разжигаем
страсти, жадность, борьбу, ненависть, страх смерти. Если же мы сознаем себя духовным существом, мы возбуждаем, возвышаем жизнь, освобождаем ее от
страстей, от борьбы, от ненависти, освобождаем любовь. Перенесение же сознания из телесного существа в духовное совершается усилием мысли.
Люди думают, что самоотречение нарушает свободу. Такие люди не знают, что только самоотречение дает нам
истинную свободу, освобождая нас от нас самих, от рабства нашей развращенности. Наши
страсти — самые жестокие тираны; только отрекись от них, и почувствуешь свободу.
Они говорили о Кавказе, о том, что такое
истинная страсть, о гальбике, о выгодных местах по службе; о том, сколько доходу у гусара Подхаржевского, которого никто из них не знал лично, и радовались, что у него много доходу; о необыкновенной красоте и грации княгини Д-й, которую тоже никто из них никогда не видал; наконец, дошло до того, что Шекспир бессмертен.
Их не существовало, их не могло существовать: девушка так неопытна, воспитана в гареме, готовлена для гарема; по глазам ее видно, что у ней в жилах не кровь, а огонь… жена еще не скоро приедет из Москвы; можно найти и средства задержать ее… кабы умерла? (да, и эта преступная мысль приходила ему в голову!..) остальное докончит искусство, притворная и, может статься,
истинная страсть.
Неточные совпадения
Но ничуть не бывало! Следовательно, это не та беспокойная потребность любви, которая нас мучит в первые годы молодости, бросает нас от одной женщины к другой, пока мы найдем такую, которая нас терпеть не может: тут начинается наше постоянство —
истинная бесконечная
страсть, которую математически можно выразить линией, падающей из точки в пространство; секрет этой бесконечности — только в невозможности достигнуть цели, то есть конца.
Всего, что знал еще Евгений, // Пересказать мне недосуг; // Но в чем он
истинный был гений, // Что знал он тверже всех наук, // Что было для него измлада // И труд, и мука, и отрада, // Что занимало целый день // Его тоскующую лень, — // Была наука
страсти нежной, // Которую воспел Назон, // За что страдальцем кончил он // Свой век блестящий и мятежный // В Молдавии, в глуши степей, // Вдали Италии своей.
Там нет глубоких целей, нет прочных конечных намерений и надежд. Бурная жизнь не манит к тихому порту. У жрицы этого культа, у «матери наслаждений» — нет в виду, как и у
истинного игрока по
страсти, выиграть фортуну и кончить, оставить все, успокоиться и жить другой жизнью.
Наконец
страсть выдохлась в нем,
истинная печаль прошла, но ему жаль было расстаться с нею; он насильственно продолжил ее, или, лучше сказать, создал себе искусственную грусть, играл, красовался ею и утопал в ней.
Будь она девушка, он скорей бы решился бухнуть ей о своей
страсти; но она была замужняя женщина, а потому Аггею Никитичу казалось не совсем благородным сбивать ее с
истинного пути.