Неточные совпадения
Если бы мы только твердо держались того, чтобы соединяться с людьми в том, в чем мы согласны с ними, и не требовать от них согласия с тем, с чем они несогласны, мы бы были гораздо ближе к Христу, чем те люди, которые, называя себя христианами,
во имя Христа отделяют себя от людей других
вер, требуя от них согласия с тем, что ими считается истиной.
Вера в чудеса, подтверждающая, по их мнению, истинность исповедания, была главное,
вера же в самое учение Христа была дело второстепенное, часто и вовсе забытое или непонимаемое, как, например, это видно в Деяниях же, из казни Анании
во имя Христа, учителя любви, прощения.
И с иконоборческим духом должно бороться не только
во имя веры, но и во имя культуры, не только во имя религиозной мистики, но и во имя культурной символики.
Неточные совпадения
— Мы — бога
во Христе отрицаемся, человека же — признаем! И был он, Христос, духовен человек, однако — соблазнил его Сатана, и нарек он себя сыном бога и царем правды. А для нас — несть бога, кроме духа! Мы — не мудрые, мы — простые. Мы так думаем, что истинно мудр тот, кого люди безумным признают, кто отметает все
веры, кроме
веры в духа. Только дух — сам от себя, а все иные боги — от разума, от ухищрений его, и под
именем Христа разум же скрыт, — разум церкви и власти.
О
Вере не произнесли ни слова, ни тот, ни другой. Каждый знал, что тайна
Веры была известна обоим, и от этого им было неловко даже произносить ее
имя. Кроме того, Райский знал о предложении Тушина и о том, как он вел себя и какая страдательная роль выпала ему на долю
во всей этой драме.
Весь положительный пафос Маркса был связан с его
верой в то, что человек, социальный человек, овладеет миром, миром необходимости, организует новое общество, прекратит образовавшуюся анархию
во имя блага людей,
во имя их возрастающей силы.
Нелюбовь к истине определяется не только нигилистическим или скептическим к ней отношением, но и подменой ее какой-либо
верой и догматическим учением,
во имя которого допускается ложь, которую считают не злом, а благом.
Торжественно и поэтически являлись середь мещанского мира эти восторженные юноши с своими неразрезными жилетами, с отрощенными бородами. Они возвестили новую
веру, им было что сказать и было
во имя чего позвать перед свой суд старый порядок вещей, хотевший их судить по кодексу Наполеона и по орлеанской религии.