Неточные совпадения
Я так был уверен, что
слова эти не могут значить ничего
другого, как только запрещение злословия, что не понимал того страшного кощунства, которое я делал,
говоря это.
Но, может быть по той связи, в которой находятся с
другими слова: не судите и не осуждайте, видно, что в этом месте Христос,
говоря: не судите, не думал о судах человеческих?
Но, может быть, все-таки Христос не думал про суды,
говоря это, и я свою мысль нахожу в его
словах, имеющих
другое значение.
Человеку свойственно,
говорят, отстаивать себя, свою безопасность, безопасность своей семьи, собственность,
другими словами, — человеку свойственно бороться за свое существование.
Бог сошел на землю; сын бога — одно лицо святой троицы, — вочеловечился, искупил грех Адама; бог этот, нас приучили так думать, должен был сказать что-нибудь таинственно-мистическое, такое, что трудно понять, что можно понять только помощью веры и благодати, и вдруг
слова бога так просты, так ясны, так разумны. Бог
говорит просто: не делайте
друг другу зла — не будет зла. Неужели так просто откровение бога? Неужели только это сказал бог? Нам кажется, что мы это всё знаем. Это так просто.
Стало быть, ясно, что здесь противополагается закон вечный закону писанному [Мало этого, как бы для того, чтобы уж не было никакого сомнения о том, про какой закон он
говорит, он тотчас же в связи с этим приводит пример, самый резкий пример отрицания закона Моисеева — законом вечным, тем, из которого не может выпасть ни одна черточка; он, приводя самое резкое противоречие закону Моисея, которое есть в Евангелии,
говорит (Лука XVI, 18): «всякий, кто отпускает жену и женится на
другой, прелюбодействует», т. е. в писанном законе позволено разводиться, а по вечному — это грех.] и что точно то же противоположение делается и в контексте Матфея, где закон вечный определяется
словами: закон или пророки.
Чтобы вполне убедиться в том, что в этих стихах Христос
говорит только о вечном законе, стоит вникнуть в значение того
слова, которое подало повод лжетолкованиям. По-русски — закон, по-гречески — νόμος, по-еврейски — тора, как по-русски, по-гречески и по-еврейски имеют два главные значения: одно — самый закон без отношения к его выражению.
Другое понятие есть писанное выражение того, что известные люди считают законом. Различие этих двух значений существует и во всех языках.
Когда он
говорит: «не делай того
другому, что не хочешь, чтобы тебе делали, в этом одном — весь закон и пророки», он
говорит о писанном законе, он
говорит, что весь писанный закон может быть сведен к одному этому выражению вечного закона, и этими
словами упраздняет писанный закон.
Но мало того, стоило мне понять, что
слова Христа запрещают всегда всякий гнев против кого бы то ни было, чтобы смущавшее меня прежде запрещение
говорить кому-нибудь
слова рака́ и безумный получило бы тоже
другой смысл, чем тот, что Христос запрещает бранные
слова.
Я не считал нашу жизнь ни хорошею, ни священною, и потому понял эту заповедь прежде
других. И когда я понял
слова эти так, как они сказаны, меня поразила их истинность, точность и ясность. Христос
говорит: вы злом хотите уничтожить зло. Это неразумно. Чтобы не было зла, не делайте зла. И потом Христос перечисляет все случаи, в которых мы привыкли делать зло, и
говорит, что в этих случаях не надо его делать.
Учение это неисполнимо потому, что жизнь человеческая совершается по известным, не зависимым от воли человека законам, —
говорит наша философия. Философия и вся наука, только
другими словами,
говорит совершенно то же, что
говорит религия догматом первородного греха и искупления.
Но рассказывают, что будто после этого, вместо того чтобы всем жить по
словам учителя, вышло то, что после этого уж никто не стал удерживаться от свалки, и пошли все бузовать
друг друга, и стали все
говорить, что теперь-то мы верно знаем, что так надо и что иначе нельзя.
И второе искушение кончилось. Опять воротился Евсеич к колокольне и вновь отдал миру подробный отчет. «Бригадир же, видя Евсеича о правде безнуждно беседующего, убоялся его против прежнего не гораздо», — прибавляет летописец. Или,
говоря другими словами, Фердыщенко понял, что ежели человек начинает издалека заводить речь о правде, то это значит, что он сам не вполне уверен, точно ли его за эту правду не посекут.
Из обращения Тейтча к германскому парламенту мы узнали, во-первых, что человек этот имеет общее a tous les coeurs bien nes [всем благородным сердцам (франц.)] свойство любить свое отечество, которым он почитает не Германию и даже не отторгнутые ею, вследствие последней войны, провинции, а Францию; во-вторых, что, сильный этою любовью, он сомневается в правильности присоединения Эльзаса и Лотарингии к Германии, потому что с разумными существами (каковыми признаются эльзас-лотарингцы) нельзя обращаться как с неразумными, бессловесными вещами, или,
говоря другими словами, потому что нельзя разумного человека заставить переменить отечество так же легко, как он меняет белье; а в-третьих, что, по всем этим соображениям, он находит справедливым, чтобы совершившийся факт присоединения был подтвержден спросом населения присоединенных стран, действительно ли этот факт соответствует его желаниям.
Неточные совпадения
Городничий. Ах, боже мой, вы всё с своими глупыми расспросами! не дадите ни
слова поговорить о деле. Ну что,
друг, как твой барин?.. строг? любит этак распекать или нет?
— И откуда к нам экой прохвост выискался! —
говорили обыватели, изумленно вопрошая
друг друга и не придавая
слову «прохвост» никакого особенного значения.
— Так сделайте это для меня, никогда не
говорите мне этих
слов, и будем добрыми
друзьями, — сказала она
словами; но совсем
другое говорил ее взгляд.
Но прошла неделя,
другая, третья, и в обществе не было заметно никакого впечатления;
друзья его, специалисты и ученые, иногда, очевидно из учтивости, заговаривали о ней. Остальные же его знакомые, не интересуясь книгой ученого содержания, вовсе не
говорили с ним о ней. И в обществе, в особенности теперь занятом
другим, было совершенное равнодушие. В литературе тоже в продолжение месяца не было ни
слова о книге.
Урок состоял в выучиваньи наизусть нескольких стихов из Евангелия и повторении начала Ветхого Завета. Стихи из Евангелия Сережа знал порядочно, но в ту минуту как он
говорил их, он загляделся на кость лба отца, которая загибалась так круто у виска, что он запутался и конец одного стиха на одинаковом
слове переставил к началу
другого. Для Алексея Александровича было очевидно, что он не понимал того, что
говорил, и это раздражило его.