Неточные совпадения
И Наташа не
могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она
упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она
упала на его грудь рыдая. Она не
могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя
на них, тер себе глаза.
Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не
мог спать, но не
мог сидеть
на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица», думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. — «
Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда
могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших
на него,
на крыльцо занимаемого государем дома.
— Дурак! — закричала она
на брата, подбежала к стулу,
упала на него и зарыдала так, что долго потом не
могла остановиться.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег
на ковер, но не
мог спать.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не
мог спать и, несмотря
на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё
на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и
на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что́ хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту
могли все эти люди ужаснуться того, что́ они делали, бросить всё и побежать куда
попало.
Может быть, он точно сидит теперь
на фуре, а очень
может быть, что он сидит не
на фуре, а
на страшно высокой башне, с которой ежели
упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц — всё лететь и никогда не долетишь.
Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не
могли. Они видели, что она одна
могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери,
спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и, не переставая, говорила с ней, говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть
на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, чтò он не высказал,
может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал
на нее и придумывал, чтò сказать теперь, чтобы перевести разговор
на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи, и что пора
спать.
«
Может, он не
спит; я объяснюсь с ним», сказала она себе. — Андрюша, старший мальчик, подражая ей, пошел за ней
на цыпочках. Графиня Марья не заметила его.
Неточные совпадения
Смотреть никогда не
мог на них равнодушно; и если случится увидеть этак какого-нибудь бубнового короля или что-нибудь другое, то такое омерзение
нападет, что просто плюнешь.
Даже
спал только одним глазом, что приводило в немалое смущение его жену, которая, несмотря
на двадцатипятилетнее сожительство, не
могла без содрогания видеть его другое, недремлющее, совершенно круглое и любопытно
на нее устремленное око.
Ныне, роясь в глуповском городском архиве, я случайно
напал на довольно объемистую связку тетрадей, носящих общее название «Глуповского Летописца», и, рассмотрев их, нашел, что они
могут служить немаловажным подспорьем в деле осуществления моего намерения.
На пятый день отправились обратно в Навозную слободу и по дороге вытоптали другое озимое поле. Шли целый день и только к вечеру, утомленные и проголодавшиеся, достигли слободы. Но там уже никого не застали. Жители, издали завидев приближающееся войско, разбежались, угнали весь скот и окопались в неприступной позиции. Пришлось брать с бою эту позицию, но так как порох был не настоящий, то, как ни
палили, никакого вреда, кроме нестерпимого смрада, сделать не
могли.
И вдруг всплывала радостная мысль: «через два года буду у меня в стаде две голландки, сама
Пава еще
может быть жива, двенадцать молодых Беркутовых дочерей, да подсыпать
на казовый конец этих трех — чудо!» Он опять взялся за книгу.